Итачи, неподвижно лежавший на издававшей при малейшем движении жуткие скрипы кровати, на мгновение перевёл взгляд с потолка на него, а после вновь уставился на серую штукатурку.
— Я так и не понял, в чём была суть вашего спора.
— Давняя традиция Мечников Тумана, — Кисаме уселся на футон и привалился спиной к стене, обклеенной местами подранными обоями с изображением бамбука. — Не придавайте значения.
Пару минут они молчали: Кисаме отдыхал и наслаждался победой над Забузой, а Итачи как обычно думал о чём-то своём.
— Этот Хаку… он лучше меня, как человек, — неожиданно произнёс Итачи негромко. — Шаринганом я видел его суть — в нём нет ни ненависти, ни злобы. И его предложение, желание помочь в самом деле было искренним.
Кисаме уставился на Учиху, не понимая. А затем хмыкнул.
— Ну, может быть. Зато вы — лучший напарник, даже со всеми вашими закидонами.
Теперь был черёд Итачи удивлённо округлять глаза. На его всегда серьёзном лице это выглядело так комично, что Кисаме, не удержавшись, засмеялся.