— Тоннель скоро? — опуская все комментарии о чатах, уточнил Деян.
— Он уже здесь. Въезд через коллектор.
Машина почти взлетела, уходя от погони. Руль то и дело дергало. Но они быстро выравнивались.
Позади будто удивленно остановилась машина патрульного, ровно на том месте, откуда только что уехала Кира.
— Он не собирается за нами ехать? — спросил Деян.
— В Арёйе очень редко бывают погони. Здесь достаточно маячка.
Но, нарушая привычный порядок вещей, машина позади включила сигнал на полную катушку и тоже рванула за ними.
— Этот арёйец, похоже, не знает, что у вас не приняты погони, — сказал Деян.
Они ушли еще левее, по гладкой плитке, уходящей вниз, и затем по скату для воды. Неизвестно, как по нему вдруг смогла проскочить машина, но они проехали и нырнули в огромный зев коллектора, из которого вытекала небольшая, но мощная струя воды и уходила еще глубже в решетки на выезде. Они проскочили их, разбрызгивая воду, и устремились дальше.
Полицейский спустя несколько секунд нырнул за ними, и закрытый коллектор осветился всполохами синего маячка и неожиданно теплым светом фар.
— А у нас фары не работают, — понял Деян, потому что впереди бежала только одна дорожка света, который заслоняла сама Малышка.
— Нет. Светом управляет искин, — пояснила Кира.
Деян заметил, что, как только искин отключался, Кира переставала называть его Малышкой. Как будто так она тоже отгораживалась от машины, создавала дистанцию между ними.
— Держись, — сказала Кира и резко крутанула руль вправо. Деян так и не успел упереться рукой, поэтому его впечатало в дверь, хотя ремни были на нем.
Они влетели в темноту, и Кира, прижав машину к стенке еще более темного тоннеля, остановилась. Приборная панель погасла.
Позади мимо их въезда промелькнул полицейский, и звук сирены начал затухать.
Выждав несколько минут, Кира снова тронулась в путь. Очень осторожно, потому что, похоже, ориентировалась только на свое зрение. И ее глаза снова стали светлее, чем обычно бывают у человека в темноте.
— Почему ты так на меня смотришь? — спросила она, когда поняла, что Деян не спускает с нее глаз.
— Ничего. Хорошая подсветка. Тебе идет.
Она фыркнула.
— Кажется, ты не умеешь делать комплименты, — заявила Кира.
Деяну оставалось только развести руками. Кажется, ему о чем-то таком говорили, и не раз. Только симпатичная мордашка, объясняли девушки, мирила их с тем, что он не такой, как нормальные оборотни. И предпочитали, чтобы он молчал. В целом он тоже не горел желанием с кем-то из них говорить. Да и букеты у Деяна с девушками срабатывали лучше комплиментов. Это был нейтральный и беспроигрышный вариант. Надо только вовремя узнать, какие цветы любит девушка. Интересно, Кира вообще любит цветы?
— Насчет того, как мы откроем ворота, — начал он. — Мне потребуется немного времени. Ты можешь меня высадить раньше и затаиться.
— У меня есть вариант получше.
— Какой же?
— Ты снимешь шапку, притворишься, будто тебе плохо, что тебя сейчас разорвет на тысячи частиц, а я подъеду прямо к воротам и попрошу открыть. Они должны будут это сделать. Если мы успеем, то попадем на конец смены ночного дежурного. Он не будет разбираться с тем, что здесь делает паромщик из другой лаборатории. Он будет действовать по штатной ситуации, когда приоритет отдается доставке выпавшего из портала животного, в нашем случае — человека.
— Давай попробуем.
Тоннель, по которому они пробирались, и правда выглядел дряхлым. Будто все стены ждали какой-то особой минуты, чтобы рухнуть. Как древние строения, пережившие землетрясения, а потом упавшие от легкого ветерка. Деян надеялся, что никакой ветерок не подует и их не завалит.
Заброшенная дорога вскоре вывела их на поверхность, и дальше они ехали по малолюдной дороге. Что для Арёйе, кажется, было редкостью. Даже высоток будто стало меньше. Похоже, они подъезжали к зоне змей. И действительно, вскоре появился щит с огромной надписью: «Осторожно! Зона исследований. Водятся гигантские змеи».
И чуть дальше, сразу за последней высоткой, появился купол лаборатории. Он оказался ниже, чем строения той лаборатории, при которой работала Кира. Но при этом был растянут в стороны. Веяло от этой стеклянной банки холодом. Лишь показавшееся розовое солнце делало ее живее и дарило цвет, но и только. Степь за ней с ровностью рельефа и серостью земли и то ощущалась как нечто живое, а не мертвое.
— В степи утром холодно, — сказала Кира. — И змеи почти не выползают. Но к обеду они появятся. Поэтому, будь другом, прикинься умирающим так, чтобы они поверили и нас выпустили сейчас.