Тардиград хорошо знал предсмертную красоту, рождаемую предчувствием близкой потери. Смерть приучает находить ценность во всём, на что легла её тень. Вообще-то, это даже немного глупо. Если уж не ценил свои подарки при жизни, то не превращайся в жадного пса и не пытайся вырывать их у смерти из рук. Тардиград так и поступал. Он ничего не удерживал, потому что ничем не дорожил.
Однако красоте он всегда был готов посвятить себя. Подлинную красоту и не нужно удерживать, накапливать, запирать на замок или прятать в чулане. В тюрьме она гибнет, даже если тюрьмой для неё стала твоя душа. А ещё красота ни к чему не принуждает и не попрошайничает.
И цветочный город, как решил Крейг, засветился из-за предсмертной красоты. Надо признать, здесь старый путешественник ошибся. Всё умирающее сжимается, как бы проваливается само в себя, становится молчаливым и отстранённым. А распластавшийся над Улиткой солнечный дух вёл себя совсем иначе.
В цветочном городе тоже обитало божество радости, но другое. Вот в чём секрет.
От жившего в пустыне бога радости веяло древностью, небом, облаками и самыми далёкими пределами. Он родился задолго до появления нашего мира. Его принесло откуда-то издалека.
Может быть, ему приглянулись полевые травы, леса из юкки и карнегии, горячие пески и камни, белые растрескавшиеся кости, дремлющая над пустынными дорогами тишина и дорожные знаки, уже давно ничего не обозначавшие.
Но бог радости цветочного города оказался бесцеремонный ребёнком. Он родился в городе лунопоклонников. Это земное дитя.
Он не мог не знать о приближении Войда, ведь бог и есть знание. Тогда почему он остаётся неугомонным в забавах? Почему вместо тревоги и скорби день наполнен беспечностью, энтузиазмом и ясностью? Так много ясности. Если бы золотое свечение не смягчало её, то можно было бы ослепнуть.
Золотой свет предвещал множество благих начинаний, но откладывал их на потом ради игр, смеха и досуга.
Маленький бог разгонял тень смерти. Он не боролся с ней и не избегал. Смерть для него ничего не значила.
Цветочный город не просто вёл обычную жизнь. Здесь всегда царило воодушевление. Сейчас его стало ещё больше.
Такое положение даже злило. Из-за необходимости всё переосмысливать и заново учиться или из-за отсутствия почтения к старой королеве. Серые тени от её подолов дарили облегчение подобно ливню после долгой засухи. И смерть светла, только по-своему. Втайне даже для самого себя Крейг желал вновь напиться из её родников. Он желал гибели цветочному городу.
Элли и Крейг спрятались в стоявшей на холме мельнице. Высокая каменная мельница с соломенной крышей никогда не использовалась по назначению. Её построили ради забавы.
От тюков сена у Крейга частенько текла вода из глаз и носа. Он считал, что это скорее аллергия на тяжёлую фермерскую жизнь, чем на пыль. Куда это годится, когда опытный чумной доктор занимается окучиванием грядок или чисткой хлевов?
И на мельнице их окружали кучки сена. Крейг поначалу с опаской озирался на них. Недуг всё никак не проявлялся. Наверное, балдж во время терапии избавил его и от аллергии.
Из маленького окна открывался вид на просторную изумрудную поляну, где лунопоклонники в полнолуние встречали Луну и пели песни для неё. Поляну покрывали небольшие возвышения и углубления. Её поверхность специально сделали неровной.
Со всех сторон поле окружал лес. Укромное местечко. Ещё тут всегда присутствовал лунный дух Дороти. В воздухе, казалось, и сейчас клубился серебристый пар полнолуния.
Посреди поляны гуляли мальчишка с собакой. Они долго бегали и бродили из стороны в сторону, удаляясь всё дальше, исчезли в лесу и вернулись.
Элли рассказывала о мальчике. Дейв - маленький талантливый художник и фантазёр. Он хоть и не сторонился никого, но любил подолгу гулять в одиночестве или с ушастым спаниелем.
Из леса появилась ещё одна фигура. Элли, увидев её, нервно заёрзала.
Они не общались с Дженни с того совещания в биохабе и даже вроде позабыли об её существовании.
- Прорицательница ищет вас, - сказало валяющееся на сене ухо.
Элли сжала кулачки и подняла к груди.
- О, ведьма! Каких-нибудь неприятностей подсунет, - прошипела девчонка.
- Мы с Дженни много чего сделали в последнее время. Она – молодец. И буры её слушаются. Они более контактные и вменяемые, чем мы считали