- Хорошо, - согласился Крейг. - Только не сегодня, ладно? Давай сходим завтра.
В ответ Агнешка нахмурилась и поджала губы. К калидасам она, судя по всему, желала бы отправиться прямо сейчас. Впрочем, расстраивалась девочка недолго. Подставив кувшин под солнечный свет, она с любопытством посмотрела на переливающиеся камни, и озабоченность её уступила место изумлению.
Вечером Крейг предложил Агнешке сходить на шмелиные фермы. Агнешка сменила костюм койота на обычную одежду, и вдвоём они, прихватив йогурты и свежий ананасовый сок, отправились в путь.
Степенная красота Улитки снова вскружила голову, как в тот раз у театра. Красота опьяняла маревом новых тонов.
Создавали её не только яркие лепестки цветов и их ароматы, не только изумрудные травы, изогнутые дорожки, замысловатые дома, благожелательный вид лунопоклонников и беззаботные разговоры Агнешки.
Рядом присутствовало и ещё что-то необъяснимое. Самый важный источник живой красоты. Можно заметить его, если попробовать смотреть сквозь предметы. На пути к шмелям Крейг чувствовал, как это новое качество разыскивает путь к его сознанию, пытается говорить с ним и подбирает имя для себя. Ещё чуть-чуть и без всяких подсказок раскроется одна из творческих тайн лунопоклонников. Жар охватил Крейга от близости большого открытия. Он вспомнил гудящую стаю над Дикси, и таинственный источник раскрыл себя и обрёл имя. Впрочем, Крейг часто слышал его и ранее, и в устах людей оно неизменно приобретало извращённый, отталкивающий смысл. Но Элли всё делает благородным, возвращая вещам, символам и даже потоку жизни истинную, первоначальную суть.
На шмелиной ферме Агнешка и сама напоминала жужжащего шмеля. Позабыв о долгом пути к ферме, она металась от одних цветов к другим, намереваясь потрогать их всех. От закатных огней цвета шмелиного мира стали ещё более яркими, свежими и выразительными.
- Тут волосатый жук! – объявила Агнешка рядом с пышным кустарником с ярко-алыми бутонами.
В бутоне сидел большой шмель фиолетово-оранжевого окраса.
- Это и есть шмель, - сказал Крейг.
- Он кусается?
- Нет. Элли выращивает их. Она расстроится, если ты будешь убивать шмелей. Лучше его не трогать.
- Ладно. Дай попить.
Крейг достал из рюкзака бутылку с соком и подал Агнешке. Агнешка, усевшись на траву, схватила бутылку двумя руками, задрала голову и начала пить.
Ещё утром он сразу после возвращения заметил хулиганские огоньки в её глазах. Наверное, настоящая Агнешка, до того, как болезнь сломала её, и была именно такой - своенравной, ретивой непоседой. Теперь же можно считать её окончательно поправившейся и привыкшей к новому месту. Крейг догадывался, что ещё недолго ему оставаться для Агнешки авторитетом.
Она вернула бутылку, почесала свою светлую голову и огляделась по сторонам.
- Тут какие-то рисунки, - указала Агнешка на серый валун, окружённый красными и жёлтыми хризантемами.
Весь валун покрывал уже потёртый временем узор из плавных линий. Ещё одно произведение искусства кого-нибудь из синих. Им, пожалуй, проще сделать оригинальное, чем узнаваемое. И узор поражал уже тем, что кому-то вообще пришёл в голову.
Засунув руки в карманы, Агнешка с озадаченным видом обошла вокруг валуна.
- Хорошо тут, - сказала она. - Так много цветов.
- Элли вырастила цветы, - ответил Крейг и уселся рядом с валуном.
- Одна?
- Дроны помогали ей. И если бы ты прошла терапию, то тоже смогла бы управлять дронами.
- Я не хочу терапию, - поморщилась Агнешка, устраиваясь рядом с Крейгом. - Дэвид хотел воткнуть мне в руки иглы. Большие иглы.
- Мне тоже втыкали их в руки, - сказал он. - Это совсем не больно. После терапии ты много чему научишься. Может быть, даже станешь ещё немного красивее.
Агнешка заинтересованно покосилась на Крейга, чуть заметно улыбнулась, но тут вмешалось ухо.
- Крейг обманывает тебя, Агнешка, - разоблачил его балдж. - Терапия никого не сделает красивее. Нельзя обманывать.
- Кто бы говорил, - ответил Крейг.