Роуз опустила голову. Она не могла подумать о том, что между ними возникнет физическая близость, и так измученная снами, которые частенько приходили к ней. Роуз уже устала просыпаться утром, когда страсть еще тлела в ней, не имея выхода.
И сейчас она отстранилась от Ника как можно дальше, чтобы не чувствовать его обволакивающего теплого запаха.
– Меня тоже не радует подобное развитие событий, но, если ты не дашь мне согласие на развод, у меня не будет другого выхода.
– Я буду отрицать все. Буду говорить в суде, будто ты фантазируешь.
– И поклянешься в этом на Библии?
В глазах Роуз отразилось искреннее удивление.
Ник и сам был поражен не меньше. Неужели он готов зайти так далеко? В других обстоятельствах он бы поступил совершенно по-иному. Воспользовавшись моментом, Ник потянул за ближайший клапан на чемодане, и все его содержимое вмиг оказалось на полу.
– Во что бы то ни стало я буду защищать собственную репутацию, – произнес он, глядя ей в глаза. Он сжал руки, чтобы остановиться и не раскидать ее чемоданы по всему дому. – Ты – Барнс. И останешься Барнс так долго, как это потребуется.
Роуз чуть было не отпрыгнула от него, и ненависть отразилась на ее лице.
– Я вновь стану Карт, прежде чем ты успеешь досчитать до десяти! – Ее грудь тяжело вздымалась. – Сейчас это делается в одностороннем порядке. Думаешь, разобрав мои чемоданы, ты сможешь заставить меня остаться? Ну уж нет!
Ник и в самом страшном сне не мог бы представить, что его утонченная супруга может перестать быть покладистой. Раздражение, недовольство – да! Но не такая открытая агрессия. Причем Роуз даже не повысила голос, но он чувствовал ее раздражение кожей.
Невольно Ник подумал: «Каково было бы это – ощутить всю ее страсть? Вероятно, это было доступно другому…» Последняя мысль пронзила его словно копье. Еще никогда он не чувствовал подобного.
– У меня есть предложение к тебе, – наконец нарушил молчание Ник. Ее глаза с подозрением сузились. – Я не хочу ни развода, ни аннулирования. Меня полностью устраивает наш брак. – Черт его подери, если он позволит ей получить свое! Если разводу и суждено произойти, она будет соблюдать все его условия.
– Наш брак не устраивает меня.
Ник постарался не думать о том, как глубоко его задели ее слова:
– Это я понимаю. Однако ты невнимательно подошла к вопросу. Мы не сможем развестись, пока не прожили вместе год. Так что у нас впереди целый месяц.
– Но к бракоразводному процессу мы можем приступить уже сейчас. – В который раз она проявляла то упрямство, которое восхищало его, когда они занимались бизнесом.
Роуз всегда выверяла все, до мельчайшей детали. То же самое упорство она проявила, когда отказалась продолжать с ним дальнейшее сотрудничество. И чем больше он пытался подчинить ее своей воли, тем меньше ему это удавалось.
– Дай мне месяц. Подожди до нашей первой годовщины, будь уверена, я заставлю тебя передумать. – Ник старался, чтобы его голос звучал уверенно. – Поезжай со мной на острова, как мы планировали раньше, в качестве моей помощницы. Ты поможешь мне так, как никто другой. Сделай это, и я дам свое согласие на развод. Если же ты сейчас откажешься, на каждом этапе твоего пути я буду ставить тебе палки в колеса.
– Я не изменю своего решения!
– Поживем – увидим, – выдохнул он. – Роуз, один месяц! Это не слишком долгий срок, если тебе хочется обрести свободу.
Ее ноздри трепетали, он чувствовал ее нежный запах – чистота и еле уловимые цветочные ноты.
В ее глазах зажегся огонь.
– Хочу зафиксировать это на бумаге.
– Прошу прощения? – Еще никто так не оскорблял Ника. – Я даю тебе свое слово!
– Я уже получила одно обещание одиннадцать месяцев назад.
– А ты дала свое. Я не собирался нарушать клятву.
Казалось, они провели так целую вечность. Стояли друг напротив друга, и ни один из них не желал уступать другому. Атмосфера вокруг, казалось, накалилась до предела. Ник невольно подумал: а ведь он восхищается Роуз! Она была одной из немногих, кто мог вот так, бесстрашно смотреть ему в лицо.
Однако она сдалась первой, протянула ему ладонь:
– Мы пожмем руки. Ник, это будет только один месяц. Если в конце концов ты не дашь мне согласия… Тогда я приму свои меры.
Ее страстная речь вызвала в нем сладостную дрожь. Его рука коснулась ее ладони, и он неожиданно понял: это был едва ли не первый раз, когда они прикоснулись друг к другу.
Нет, первый раз это произошло одиннадцать месяцев назад, когда они обменялись кольцами.
Сердце Ника пело, пока он спускался по лестнице. В очередной раз он одержал победу! Он с усмешкой подумал и о том, что впервые за одиннадцать месяцев брака оказался в спальне собственной жены.