— Нам повезло, — проговорил он скоро. — У того, кто поднял этот дьявольский туман, слабая воля. Иначе…
Волшебник высморкался, так и не договорив фразу. Внизу, в лесу, показалась чья-то фигура. Это был герцог.
— Я слишком устал, чтобы еще и сражаться с драконом, — продолжал Эбенезум. Он все еще тяжело дышал. — Придется это сделать тебе, Вунт.
Я вздохнул и взял в руки книгу «Как разговаривать с драконом», которая лежала на склоне холма. Потом посмотрел на главную башню замка Гэрниша, всего-то в какой-нибудь сотне ярдов за холмом. Из окон валил дым, время от времени сопровождаемый языками пламени. А теперь, когда мы оказались так близко, я еще и слышал глухое рычание, перекрывавшее все прочие звуки на поляне, на которой мы находились. Рычание периодически переходило в рокот.
Этот дракон может превзойти все мои ожидания.
Герцог потянул меня за рукав.
— Дракон! — сказал он. — Последний шанс убраться подальше!
— Пора войти внутрь, — возразил Эбенезум. — Посмотри-ка в книге, Вунт. Может, нам удастся убедить дракона уйти из замка.
Он оторвал трясущегося герцога от своей руки.
— А если вы, дорогой сэр, утихомиритесь ненадолго, то мы займемся спасением вашего дома и вашей дочери. Честное слово, по-моему, у вас нет причин на что-либо жаловаться — так вам повезло. Большинство людей не осталось бы в живых после того, как лес оказался в плену злобных чар. Как вы умудряетесь справляться с могучими силами, которые тут действуют, вне моего…
Голос Эбенезума стих. Приподняв бровь, он посмотрел на герцога, задумчиво поглаживая свою бороду.
Рокот в замке становился все громче. Я открыл тонкую книгу, которую держал в потных ладонях. Мне предстояло спасти мою дневную красавицу.
Я принялся лихорадочно листать страницы и наконец нашел выражение, которое показалось мне подходящим.
— Простите, можно с вами поговорить?
Эту фразу я произнес по-драконьи самым громким голосом, на какой только был способен.
— Сниз гра! Субба убба жжж!
Из замка донесся громкий низкий голос.
— Говори на нормальном языке, ладно? — произнес голос. — И потом, мне не на что сесть.
Я с облегчением закрыл книгу. Дракон говорит как человек!
— Не верьте ему! — вскричал герцог. — Драконы обманчивы!
Эбенезум кивнул.
— Действуй осторожно, Вунт. Тут кто-то и вправду обманчив. — И он повернулся к герцогу. — Вы!
— Я?
Благородный Гэрниш попятился в мою сторону. Эбенезум стал приближаться к нему.
Опять заспорили! Однако у меня не было времени на мелкие ссоры. Я крепче сжал посох, готовясь предстать перед драконом и моей полуденной красавицей.
Герцог спрятался за моей спиной. Похоже, уверенность возвратилась к нему.
— Вперед, волшебник! — громко закричал он. — Покончи с драконом! Выгони его навсегда!
— Только не волшебник! — громко произнес чей-то голос в замке. — Сначала я заперся в главной башне замка, потом вынужден был захватить твою прекрасную дочь, а теперь еще и волшебник! Как это скучно! Неужели ни у кого нет воображения?
Я подошел к огромной дубовой двери. Ткнул в нее ногой. Она легко раскрылась, я вошел внутрь и увидел дракона.
Он стоял на задних лапах и смотрел на меня. Такой же, каким его описывал герцог, но было и кое-что еще. Сине-фиолетовая чешуя, двадцать пять футов в длину, крыльями задевает потолок. В описании герцога недоставало лишь большого зеленого цилиндра на голове дракона.
Спустя секунду я увидел и ее.
Она стояла перед гигантской рептилией, чуть в стороне. Прекрасная, как и прежде.
— Вунтвор, — спросила она, — а ты что здесь делаешь? Я откашлялся и ударил посохом об истертый каменный пол.
— Я пришел, чтобы спасти тебя.
— Спасти? — Она посмотрела на дракона. Дракон что-то прорычал. — Значит, отец и до тебя добрался?
— Я предупреждал тебя! — закричал герцог за моей спиной. — Теперь дракон изжарит тебя в пепел!
Дракон добродушно фыркнул и, отвернувшись, уставился в потолок.
— Игра закончилась, герцог! — крикнул Эбенезум, стоявший в дверях, подальше от волшебного запаха дракона, который мог спровоцировать очередной приступ чиханья. — Вашим колдовским планам пришел конец!
— Да, отец, — сказала моя полуденная красавица. — Тебе не кажется, что ты зашел слишком далеко? — Она посмотрела на моего учителя. — Отцу так хотелось взять под свой контроль трансимперскую дорогу и расставить таможенные пункты по всему лесу, что он отдал своего лучшего слугу в услужение каким-то созданиям из ада, которых использовал для того, чтобы отгонять всякого, кто стоит на пути осуществления его планов.
Она повернулась и посмотрела на дракона.
— К счастью, одним из таких созданий был Хуберт.
— Предательница! — Герцог схватился за сердце. — И это моя родная дочь!
— Успокойся, отец. То, что ты делаешь, — опасно и неправильно. Из-за своей жадности ты превратишься в чудовище. Меня уже начало тревожить то, что мое будущее связано с тобой и этим замком. Но теперь я знаю. — Она радостно посмотрела на дракона. — Мы с Хубертом решили выступать на сцене.
Герцог опешил:
— Что?
— Да, мой добрый сэр, — произнес дракон Хуберт. — У меня по этой части есть кое-какой опыт, и, переговорив с вашей дочерью, я пришел к выводу, что она тот самый партнер, который мне нужен.
— Да, отец. Жизнь на сцене. Это гораздо лучше, чем сидеть в крошечном замке и ждать, когда тебя спасет какой-то неуклюжий молодой человек.
Неуклюжий? Все вокруг меня закружилось. То, что ее не нужно спасать, — одно, если принять во внимание все обстоятельства. Но называть меня неуклюжим? Я опустил посох и направился к двери.
— Погоди! — крикнула моя полуденная красавица.
Я быстро обернулся. Быть может, он обдумала свои резкие слова? Один долгий день вместе — это все-таки что-то значит!
— Ты еще не видел наше представление! — воскликнула она. — Начинай, дракон!
И она принялась танцевать на каменном полу, а дракон меж тем отбивал хвостом ритм. Они запели:
После каждой строки дракон выпускал кольца дыма, а в конце песни выдохнул немного огня. Потом они спели еще шесть строк, примерно таких же. Потом перестали петь и стали ходить взад-вперед, расшаркиваясь.
Потом заговорили одновременно.
— Эй, дракон! Хорошо, когда есть зрители.
— Еще бы, барышня! Я весь горю! Они помолчали.
— Как в замке Гэрниша красиво! Разве может быть что-то лучше такого солнечного дня, а, барышня?
— Не знаю, дракон. Лучше может быть только блистательный рыцарь!
Они снова помолчали.
— Любовь между рептилиями — дело щекотливое!
— Это почему же, дракон?
— Когда я вижу симпатичную дракониху, моей чешуе щекотно.
И они снова запели:
— Я больше не могу! — вскричал герцог Гэрниш. — Тролли, взять их!
В углу залы приподнялась крышка люка и из него показались тролли.
— Быстро, Вунт! — вскричал Эбенезум. — Отойди! Но не успел он рукой пошевелить, как его охватил
приступ чиханья.
Тролли приблизились к нам небрежной походкой. Я стукнул одного из них по голове посохом. Посох сломался.
— Трус! — воскликнул тролль.
— Р-р-р-р-р! — пронесся по зале рык.
Дракон поднялся во весь рост, насколько ему могли позволить размеры помещения, и направил тонкий язык пламени на каждого тролля, стараясь попасть в зад каждому из них.
— Не трус! Не трус! — закричали тролли и скрылись в люке.
— Спасибо, — сказал Эбенезум, высморкавшись. — Очень мило с вашей стороны.
— Пустяки, — ответствовал дракон. — Не люблю, когда среди зрителей есть жертвы.
3
Лучшие чары — это те, которые делают правильным то, что неправильно, которые приносят счастье, водворяют мир на Земле и способствуют тому, чтобы значительное количество королевских монет перешло во владение волшебника.