Оставалась последняя надежда. Если Энгельбрехт, Пилчард, Химен Саймон и все остальные живут в реальном мире, значит, Усач Спермий и Робин Темное Дерево тоже существуют. Последний едва ли мог бы оказать хоть какую-то помощь; он бесполезен в борьбе против женщины — разве что против нерожденной.[118] Но если это не я получил уродливый шрам от Катерины Мити-Зонс, следовательно, я должен был ожить в памяти скандально безжалостного разбойника Робина. Возможно, в порыве благородства, очарованный и восхищенный нескромным декольте, он мог ее простить, но, добравшись до дома, при первой же попытке побриться, он почти наверняка вернется к присущему ему жестокосердию. А вдруг он уже спешит сюда и мечтает о мести? Если он убьет Кэт, заклятие потеряет силу, и Энгельбрехт, увидев перед собой беспомощного писаку, оставит меня в покое.
Да, это были поистине куриные мечты.
В этот момент за дверью раздался торжествующий возглас, а потом послышались звуки, точь-в-точь соответствующие ситуации, когда вероломная ведьма страстно целует мужчину с меланхолическими губами Макиавелли и легкой хромотой в бразильском духе.
И с претензией на литературную достоверность.
Рис Хьюз СМЕРТИ РОБИНА ГУДА[119] Перевод А. Гузман
Нина, царица амазонок, хочет этим летом новизны. Ей осточертело озеро Каратис, несмотря на гигантских змей, которых тут прорва. Да и в любом случае с большинством из них она уже боролась. Так что она откупоривает своего божка и шепчет в скляночку:
— Есть какие-нибудь свежие мысли насчет отпуска? Что-то в склянке вздымается, будто грудь.
— Шервудский лес.
— И где бы во всей Скифии это могло быть?
— За ее западным горизонтом. Двигай через Кавказский хребет и вдоль Черноморского побережья так, чтобы Понтийские горы оставались по левую руку. У Византии — резкий поворот направо. Дальше я дороги не знаю. Придется тебе спрашивать. Может, базилевс поспособствует.
Она хмурится и встряхивает склянку.
— Говоришь, это не в Скифии? Хм, оригинально. А что в нем такого особенного, в этом Шервудском лесу?
— Там живет разбойник.
— Да я и так вечно ловлю их и поднимаю на пику! Что-то в склянке будто подавляет смешок.
— Этот разбойник не такой как все. Его зовут Принц воров. Он отнимает у богатых и раздает бедным. Ты очень богата, и он не сможет устоять перед таким искушением. Он бесстрашен и легендарно удачлив. Достойный соперник.
— Ты прав, мой божок! Это уж точно поинтересней, чем возиться с гигантскими змеями. Всё, иду собираться.
Но откуда ты знаешь о таких странных людях и событиях? Ты же день-деньской сидишь взаперти.
— Они мне снятся, госпожа. До того, как ты взяла меня в плен, я был хазарским богом сновидений. Теперь моему народу больше не снятся сны. И они слишком устали, чтобы просто спать.
Нина закупоривает склянку. Она почти возбуждена.
Ноттингемский шериф — негодяй, но он лишь следует приказам, так что это не его вина. Следовать приказам гораздо сложнее, чем следовать проторенной дорогой. Приходится прыгать от инструкции к инструкции, совершенно вслепую, словно с камня на камень в потоке скорпионов, которые, в зависимости от времени года, либо маршируют сомкнутым строем по сухому руслу, либо дрейфуют на широких листьях, но в любом случае переправа не из легких, и всегда кажется, будто следующий камень подастся под ногой и вы полетите вверх тормашками в реку укусов. С ядовитыми притоками.
— Гай Гисборн! А ну-ка подойди сюда!
— Слушаюсь, ваше шерифское высочество!
— Угадай-ка, чем я сейчас занимаюсь. Даю три попытки.
— Хм… своими негодяйскими делами?
— Ну черт возьми! Везет же тебе в эту игру! Молодец, вот возьми-ка, хлебни в награду меда. Короче, у меня проблема: я не могу исполнить эти приказы.
— Король Джон снова попросил вас надеть женское белье?
— Если бы! Нет, Гай, на этот раз положение куда щекотливее. Видишь у меня в руке письмо? Да не в этой руке, не под столом! В другой руке, вот. Под самым твоим носом. Я всегда говорил, что от этих норманнских шлемов с носовыми перекладинами можно заработать косоглазие. Короче, письмо доставили пару минут назад, не спрашивай как, хотя ладно, это был почтовый голубь, и его послал сам император Византии, Исаак Второй Ангел.
— Ах вот кто. Надеюсь, мы ему ничего не должны.
— Как бы не так! Он попросил меня принять благородную гостью, царицу амазонок. Я должен поселить ее
в своем замке и познакомить с разбойником Робином Гудом. Она хочет вызвать его на поединок.