-Эй, Фроссо, ты ведь не думаешь, что это мог быть я?
-Нет. Уверен на сто процентов.
На лице Куирино появилась улыбка переполненная детской радостью. Он сиял так, что буквально освещал всю улицу.
-Ты не смог бы даже пятилетнего обмануть, ума у тебя не хватит…
Глава 5.
Был уже поздний вечер. Улицы в нашем городе практически не освещаются и поэтому вечером совсем ничего не видно. Да и к тому же, когда мы с Куирино шли к Нико, а затем и к самому Куирино домой, мне постоянно виделся какой-то темный силуэт. И хотя я не мог разглядеть какие-либо детали, мне он казался знакомым. Но Куирино говорил, что ничего не видит. Всё это, внушало мне какое-то неосознанное чувство тревоги, больше похожее на дискомфорт от еле заметной головной боли или от чего-то подобного.
Когда мы пришли к Куирино, он предупредил меня о своём коте. Ну и дуратское же имя у него. Куирино вообще понимает, что оно означает? Думаю нет, иначе он бы дал какое-то другое имя. По типу Освенцим, или Рейхстаг, или какое-то другое страшное немецкое слово.
Дом был полность освещён изнутри. Атмосфера полностью отличалась от той, что на улице. Он будто бы весь был охвачен пожаром, но таким теплым, что казалось… Казалось, что сейчас ты в полной безопасности. Стоит ли говорить, что моя тревога сразу же прошла. Я сразу спросил почему свет был включен, когда мы только вошли. Оказалось, что с Куирино живет только бабушка, а родители уехали в командировку на год. Это, конечно, печально, но если такова цена за здоровенный домище, то можно и потерпеть.
Мы присели перед телевизором, в богато обставленной гостинной. Хотя, нет. Там не было слоновьих бивней, золота или чего-то подобного. Просто новая, недешевая мебель, всякая дорого выглядящая посуда, картины и огромный телевизор, который мы сразу же включили. Я думал, просто посмотреть телик, но Куирино начал рассказывать мне про своих родителей. Его, конечно, можно понять, он хочет, чтобы родители проявляли к нему любовь, а не сваливали на целый год. И также я думаю ,что он просто с жиру бесится. Его проблема - это типичная проблема богатых детишек. Но я не могу сказать своему другу в лицо, что он всё себе надумал, ведь ему тяжело. Мне пришлось поддакивать всему, что он говорит.
Так мы просидели целый час. С каждым его словом, весь мир будто покрывала грязь. Пятна появлялись на всех плоскостях комнаты, каждое пустое место тут же затягивалось. Осколки мира, который я на секунду сломал в себе, возвращались на свои места. И теперь это не что-то незаметное и прозрачное, а чёрное шершавое и отслаивающееся. Но эта грязь, а никак иначе её не назвать, шла не изо рта моего близкого друга, а прямо из меня... Из места, что чуть выше и правее сердца. Именно это чувство, а не сама грязь, охватывало меня. Почему-то только картины и некоторые книги, которые стояли в шкафу отца Куирино, оставались чистыми. Меня захватила почти полная апатия. Я перестал слышать Куирино. Мне хотелось только отдохнуть. Окружающий мир меня не интересовал, хотелось исключительно личного очищения. К сожалению способов я на тот момент не видел.
Я не стал дожидаться, когда Куирино договорит. Мы выключили свет по всему дому и темнота опять достала меня, но на этот раз она была в инвалидной коляске. Вся моя прошлая жизнь, до этой точки, которую я могу с полной неуверенностью назвать альтернативой чему-то похабному, казалась незначительной. Я даже стал забывать то, что происходило совсем недавно.
Мои что-то там прервали звуки похожие на вздохи пожилого шахтёра с туберкулёзом. Я без сомнений приподнялся, всё-равно хотел в душ пойти. Коридор, освещаемый солнцем, через луну, представлялся бесконечным. Хлюпающими, бесшумными поступками я подбирался к комнате из которой шёл звук, и которая испускала сигнально-красный свет. Он становился всё глубже и начинал гипнотизировать меня. Вздохи превращались в стоны боли и смертельной усталости. Хотелось вернуться. Но я проступился. Звук прекратил воздействовать на меня. Блёстки, которые ранее витали в воздухе. Их просто не стало. Но от сигнала я так и не смог отвести взгляд. Комната всё ближе. Хлюпанье шагов участилось, как и дыхание. Послышался скрип открывающейся двери. Но звон в моей голове был громче. Что-то прижало меня к стене и закрыло рот. Ослеплённый светом я не мог понять, что держало меня. Шепчущий, но всё-равно громкий и грубый голос.
-Если расскажешь об это Куирино, я тебе лицо лезвием вскрою.
Глава 6.
Такого я не мог ожидать. Даже не знаю, что хуже, это или какой-то отвратительный монстр…