Надо сказать, что еще одной Лелькиной особенностью был повышенный интерес к устройству моей личной жизни. Точнее, даже больше: Лелька мечтала выдать меня замуж и периодически примеряла на себя роль свахи. Но эту роль стабильно проваливала: все рекомендуемые ею кавалеры не нравились мне категорически, и я расставалась с ними, даже не начав встречаться. У самой Лельки в плане личной жизни все было замечательно, то есть она полностью отсутствовала по причине счастливого замужества, и Лельке совершенно незачем было о ней заботиться. А вот моя отсутствующая личная жизнь ничем не была подменена, и я, по мнению Лельки, влачила жалкое и бессмысленное существование. Лелька искренне полагала, что и картины я пишу по той же причине — чем-то заполнить собственную невостребованность и никчемность, но делаю это совершенно зря, потому что, тратя время на «эту ерунду», я снова и снова упускаю шанс завести роман. Роман, по замыслу Лельки, непременно должен был перетечь в замужество, непременно счастливое и с кучей детей. Хотя сама Лелька до сих пор имела в арсенале одну только Клепку.
Вообще по образованию я художник. И считаю, что не только по образованию, но и по призванию. Однако профессия моя несколько другая — я дизайнер женской одежды. Поэтому я и просиживаю за ноутбуком часами — он необходим мне для работы, для конструирования моделей и создания схем. Но этим я занимаюсь исключительно ради заработка, а картины пишу для души в свободное от основной работы время. И получается, что всю мою жизнь действительно заполняют два этих занятия. Но мне так комфортно! А Лелька почему-то этому не верит…
Все эти Лелькины матримониальные планы уже стали притчей во языцех и порядком мне надоели. Потому что я знала, что пока просто не встретила своего мужчину, с которым мне захотелось бы вступить в брак и нарожать кучу детей. Или хотя бы одного. И картины я пишу вовсе не поэтому — просто мне это нравится. И я совсем не ощущаю себя несчастной и одинокой. По-моему, лучше уж быть одной, чем вместе с кем попало — так, кажется, писал Омар Хайям? Вот в этом я с ним полностью солидарна.
Понимая, что сейчас Лелька вцепится в меня когтями и начнет снова и снова предлагать кавалеров для знакомства, я быстро перевела тему на сидевшего на моих руках Алоизия. Тот, к слову, вел себя смирно и, кажется, нисколько не возражал сменить хозяйку. Он уютно устроился, прижавшись ко мне пушистым боком, и тихо посапывал.
— Так, Лелька, насколько ты уезжаешь и что мне делать с этим сокровищем помимо кормежки? — деловито спросила я.
— Я уезжаю… — начала Лелька и машинально посмотрела на часы.
Глаза ее сразу же вытаращились до размера небольших кофейных блюдец, и она вскричала в панике:
— О боже, я уже опаздываю! Мне через час нужно быть в аэропорту, а я еще не успела в парикмахерскую!
— Зачем тебе парикмахерская перед дорогой? — недоуменно пожала я плечами.
— Коновалова, ты ничего не понимаешь! — как всегда, категорично объявила Лелька, но объяснять мне суть проблемы не стала.
— Ладно, надо так надо, — не стала и я настаивать, не слишком-то мне интересно было узнавать этот секрет. — Не паникуй, парикмахерская, в конце концов, у тебя на первом этаже, так что ехать никуда не надо. Ты лучше скажи, когда вернешься? — спросила я с тайной надеждой, что Лелька сейчас ответит «через четыре дня».
— Через две недели, — убила Лелька мою надежду в зародыше.
Поймав мой смятенный взгляд, она тут же добавила:
— Да они пролетят как один день, не сомневайся!
— Для тебя — да, — согласилась я. — А вот для меня… Я не представляю, как мне две недели нянчиться с енотом, которого я до сих пор видела только на картинках! И можешь сколько угодно считать меня отсталой!
— Ты напрасно так переживаешь! Алоизию не требуется ничего такого. С ним забот не больше, чем с ребенком. Ну, кормить по мере необходимости. Не забывать ставить чистую воду — ее желательно менять хотя бы три раза в день. Не открывать окна, чтобы он, не дай бог, в них не вылез — он очень любопытный. Включать ему классическую музыку — он ее очень любит. Да, никакого телевизора, Алоизий его просто не переносит, и в этом он, кстати, абсолютно прав! Перед сном можешь почесать ему пузико, он это просто обожает…
— Ну уж нет! — решительно возразила я, покрепче перехватывая енота, вцепившегося мне в плечо когтистой лапой. — Чесать пузико я ему точно не собираюсь! Может, еще сказочку ему почитать? Или колыбельную спеть?
Лелька скорбно вздохнула и бросила на своего питомца полный сочувствия взгляд — дескать, придется тебе потерпеть эту жестокосердную особу, пока мамочка будет колесить по Камбодже.