Он никогда никому не рассказывал о случае в трамвае, это ведь всего лишь незначительный эпизод, но под ним в сознании Пола лежит история о том, как у него появился шрам. Гладкий, цвета топленого молока шрам на внутренней стороне левого бедра. Шрам, увидев который ни одна женщина не может удержаться от комментариев или вопросов. История, которую жаждали услышать все женщины Пола, но ни одна из них так и не услышала. Когда на следующий день в конце длинного разговора о «РЕВ 21», вине и Нанне Мортен поинтересовался, как Нанна спросила о шраме, Пол после минутного размышления должен был признать, что Нанна вообще о нем не спрашивала. Нанна стала первой женщиной, которая занималась с Полом сексом и ничего не сказала о шраме. «Значит, вы поженитесь?» — осведомился Мортен. «Да», — ответил Пол.
— Твое здоровье, — произнесла Нанна после паузы в их разговоре, и это была совершенно уместная реплика, нейтральная, веселая, побуждающая к действию. Они подняли бокалы и проделали весь ритуал: заглянули друг другу в глаза, сделали глоток, кивнули друг другу — и отчаянно попытались вернуться к тону, царившему в их разговоре до секса, до короткого рассказа о Кристиане, до истории с пением в трамвае. У них почти получилось.
Когда Нанна и Пол осушили бутылку вина, они договорились, что будут отмечать окончание революционного лингвистического проекта тоже бутылкой «Сассикайа 1995». Каждый раз, когда у них будет подобный повод, они будут пить это вино, проще говоря, это станет традицией.
С некоторым облегчением они констатировали, что вина больше не осталось, что уже поздно, а Нанне надо рано вставать. На следующий день она должна была ехать в Стокгольм на встречу по оценке программы обмена студентами-лингвистами между скандинавскими странами, куда ее командировал Паульсен.
— Я ничего об этом не знаю, но думаю, что Паульсену ужасно не хотелось ехать самому, — сказала Нанна и добавила, что у этой поездки есть и положительные стороны, например, она успеет встретиться со своим нейролингвистом. — Он, естественно, еще не знает, что мы, то есть ты, сегодня нашел недостающее звено. Я мечтаю увидеть его лицо, когда преподнесу ему завтра готовую формулу. Глагольная фраза как проекция языка программирования! — И она, как и раньше, захлопала в ладоши от восторга и в этот момент стала так похожа на маму, что у Пола ком подступил к горлу.
Они стояли в прихожей, Пол вызвал такси, оно было уже в пути. Нанна надела пальто, Пол взял ее лицо в свои руки и целовал ее веки, снова и снова.
— Прости, — бормотал он.
— Я позабочусь о том, чтобы Кристиан переехал, — сказала она, не открывая глаз.
Несмотря на то что в первый раз Нанна расплакалась, они продолжали заниматься любовью на арбузно-красном диване, как только представлялась возможность. Это происходило не очень часто, но достаточно часто для того, чтобы Пол начал испытывать угрызения совести. Не из-за Кристиана, а из-за того, что Нанне не удавалось скрывать мучений по поводу неверности. Потом они всегда лежали, обнявшись, потные от любви, уставшие и удовлетворенные, и каждый раз Пол целовал ее веки, как тогда, в прихожей. Он решил больше не беспокоить Нанну разговорами о Кристиане. Рано или поздно у нее хватит мужества и сил покончить с ним, а Пол ей в этом поможет.