— Не планировал ту ночь? Ни капли. Обещаю, принцесса, если бы ты не предложила ту часовню, я бы не пошел на это. Но ты предложила. И я тоже был пьян. Только на следующее утро все похмелье стало очень реальным.
Я выпрямляюсь, хмурясь.
— Тебя не было, когда я проснулась в номере.
— Нет. Меня тошнило, — говорит он. — И я знал, что ты возненавидишь себя за то, что мы сделали. За всю карьеру я выиграл сотни переговоров, применял самые грязные трюки. Но никогда не чувствовал себя так ужасно, как тогда.
— Мы приняли это решение вместе. Это была… совместная ошибка.
— Да, полагаю, — он обходит диван и берет что-то со столика.
Стопку бумаг. Габриэль кладет их на журнальный столик передо мной. Я вижу его подпись на первой странице. Документы о разводе. Без долгих разбирательств. Без раздела имущества. Без споров. Просто имена. Подписи. Бумага.
Я молча смотрю на них.
— Ты моя жена, — говорит он, — и я хочу, чтобы так и оставалось. Хочу этого больше всего на свете. Мы могли бы быть хорошей парой, Конни. Я это знаю. И думаю, ты тоже.
— Но за то, чтобы быть моей женой, приходится платить, — говорит он. — Твоя семья может никогда этого не принять. Мир, возможно, тоже не поймет. Если мы решим быть вместе, придется всю жизнь лавировать в семейных и социальных тонкостях. И я бы… черт возьми, принцесса, я бы предпочел видеть тебя свободной и счастливой, чем привязанной ко мне, если действительно этого не хочешь.
— Габриэль… — шепчу я.
— Месяцы после Вегаса были лучшими в моей жизни. Я понял, что есть кое-что, что нравится больше, чем спорить с тобой. Мне нравится быть счастливым с тобой. У меня никогда не было серьезных отношений. Я слишком много работаю, у меня отвратительная родня, и я не знаю, как быть мужем. Но хочу быть твоим, если ты хочешь меня.
Он садится напротив, и в глазах отражается теплый свет.
— Мы необязательно должны находиться в этой квартире. Необязательно у тебя на пальце должно быть это кольцо, если хочешь другое. И, принцесса… мне не обязательно быть Томпсоном.
У меня перехватывает дыхание.
— Что?
— Я могу уйти в отставку. В Нью-Йорке полно работы для юристов. Если это облегчит нам жизнь, я поступлю так без колебаний.
Я не могу дышать. Легкие не справляются, в глазах плывет, и я часто моргаю, чтобы не заплакать. Может, уже поздно.
— Констанция… я говорю, что люблю тебя, — произносит он. — Позволишь любить тебя?
Слеза скатывается по щеке, обжигая кожу.
Его глаза расширяются.
— Конни?
— Я уволилась с работы, — говорю я.
— Ты что?
— Вчера. Ну, я отправила Алеку заявление по электронной почте.
— Почему? — на его лице смесь потрясения и непонимания.
Слезы снова подступают к глазам.
— Потому что не хочу, чтобы мы разводились.
В его глазах что-то вспыхивает. Габриэль резко встает с дивана, обходит его и садится рядом, большим пальцем смахивая слезу.
— Не хочешь?
— Нет. Правда не хочу.
— Тогда почему ты плачешь? — спрашивает он. — Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, принцесса.
— Мне всегда нравилось спорить с тобой, — говорю я. — Это заставляло чувствовать себя живой. Но мне также нравится быть с тобой, когда мы не спорим. Пусть это и пугает. Я боялась признаться в этом себе и тебе. Потому что это делает меня… уязвимой.
Он улыбается. Голос опускается до шепота, теплого и обволакивающего.
— Уязвимой? Это не про тебя.
Я обхватываю его лицо ладонями. Острые скулы, легкая щетина, знакомый изгиб челюсти. Пльцы касаются его, как будто только сейчас я впервые осознала, насколько Габриэль родной.
— Я тоже тебя люблю, — говорю я.
— М-м-хм. Любишь?
— Да. Ты невероятный, остроумный, заботливый… и я хочу, чтобы мы были командой. Ты и я.
Он улыбается, так широко, что я чувствую это на собственной коже — щеки под моими ладонями двигаются.
— А ну-ка повтори.
— Я люблю тебя, идиот.
— Еще раз.
— Я тебя люблю.
Он целует меня. Губы мягкие, теплые, как возвращение домой. Его руки обвивают мою талию, притягивая ближе.
— Тогда никакого развода, — шепчет он.
Я сцепляю руки у него за шеей.
— Давай сожжем эти бумаги.
— Я сам их сожгу, — он тянет меня к себе на колени. — Ты правда позволишь мне быть твоим мужем?
Слово «муж» звучит так уверенно, так искренне, что по спине пробегает дрожь.
— Да, — говорю я, проводя рукой по его волосам, вплетая пальцы в густые пряди.
Его ладони сжимают мои бедра.
— Повтори.
— Муж?
— М-м-м…
— Ты мой муж, — говорю я ему прямо в губы.
Габриэль стонет и углубляет поцелуй, и я чувствую, как он напрягается.
Я смеюсь и отстраняюсь, касаясь его щеки.
— Тебя это устраивает?
— Да, — шепчет он, склоняясь к моей шее. Его губы скользят по чувствительной коже, вызывая мурашки по всему телу. — Скажи еще.
— Я люблю тебя, — произношу я. — И меня это пугает до чертиков. Ты — мой муж. Я люблю… о боже мой, Габриэль!
Он поднимает голову, нахмурившись.
— Что?
— Если мы не разводимся, то… получается, свадьба в Вегасе — это и была церемония! Я не была в свадебном платье! У нас нет ни одной свадебной фотографии!
Его волосы растрепаны моими пальцами, а в глазах ярко светятся. Габриэль счастлив.
— У нас есть размытые кадры с камер наблюдения, — говорит он с озорной усмешкой.
— Не считается! Может, устроим настоящую свадьбу? Или просто пригласим фотографа? Или сделаем обновление клятв?
— Мы можем все, — он откидывается на спинку дивана, все еще крепко удерживая меня в объятиях. — Черт возьми, обожаю это чувство. Дни без тебя были пыткой.
— Как и для меня, — шепчу я. — Я скучала по тебе.
Его взгляд смягчается. Такой Габриэль — редкость. Без привычной насмешки, без защитной реакции в виде сарказма. Только он. Настоящий.
— Ты станешь моей самой опасной зависимостью, принцесса.
— Зависимостью от чего?
— От тебя, — говорит он.
Я наклоняюсь ближе. Наши губы почти соприкасаются. Его дыхание теплое и глубокое.
— Тогда давай будем зависимыми… вместе.
39. Габриэль
— Тебе стоит ответить на звонок, — говорит Конни.
Она развалилась рядом на диване. Мы только что досмотрели фильм (хотя уже второй час дня), и мой телефон снова громко гудит на столике рядом.
— Может, завтра, — бормочу я.
Она поворачивается ко мне в объятиях. После почти недели под солнцем ее веснушки проступили ярче, чем когда-либо.
Мы провели несколько дней в Испании.
Это было мое предложение. Незапланированный медовый месяц. Я сказал это, показав сайт пятизвездочного отеля у океана, который нашел Дэррил.
Пять прекрасных дней на пляже. В воде. Под простынями. Мы заказывали еду в номер, игнорировали электронные письма и звонки от семей, пока не вернулись домой вчера вечером.