— Могу выйти завтра.
— Прекрасно, — говорит она. — Мои дети уже не молоды.
Это заставляет меня рассмеяться.
— Бабушка, при всем уважении… ты тоже.
— Вот именно. Как ты думаешь, почему я всех микроменеджу? Я прекрасно это понимаю. Именно поэтому компания должна быть в надежных руках. И еще. Приезжай в Оук-Хилл на выходные. С женой. Она мне нравится.
— А ты ей.
— Теперь ты мне льстишь, — бурчит она, но в голосе проскальзывает довольство.
Через секунду бабушка вешает трубку, даже не попрощавшись. Классика.
Я еще несколько секунд смотрю на телефон, прежде чем пойти на поиски жены.
Нахожу ее в гостиной. Конни стоит перед огромными книжными полками, которые оформила по своему вкусу: книги, сувениры, фотографии из интервью для «Бизнес Дайджест». На ней только моя футболка.
— На что смотришь?
— На нас, — отвечает она.
Я обнимаю Конни за талию и прижимаюсь щекой к ее щеке. На полке — две фотографии в рамках. Мы, будучи подростками: я после победы в лакроссе, она — на соревнованиях по выездке. Каждый из нас был занят завоеванием своей территории.
— Представляешь, если бы мы тогда знали? — тихо спрашивает она.
— Нет, — отвечаю я. — Наверное, и к лучшему. Мы бы с этим боролись. «Девушка Коннован»?
— «Мальчик Томпсон»? — она улыбается. — Кто бы мог подумать?
— И все-таки в этом есть смысл. Кто еще мог понять тебя, кроме меня? — я откидываю ее волосы с плеча и целую в шею. — Ты разогрела еду?
— Ага. Ты ответил?
— Да, — шепчу я. — Похоже, моего двоюродного брата больше нет в компании.
— Что?
— Ну… по крайней мере, не в стране. Бабушка отправляет его в Сингапур.
— Это же чудесно! — она оборачивается в моих объятиях. — Значит, ты вернешься?
— Думаю, да.
— Бабушка подтолкнула? Она и вправду все знает.
— О да. Возможно, даже больше, чем хотелось бы.
Конни улыбается.
— Похоже, мы снова на старте. Ты — в «Интерпрайзес», я — в «Контрон». Мы снова… профессиональные враги.
— Ммм, — говорю я. — Я предпочитаю «соперников».
— Соревнование с тобой всегда делало меня лучше.
— Сейчас, принцесса… нет никого, кому бы я предпочел проиграть.
Ее глаза смягчаются.
— Как думаешь, мы справимся?
— Конечно. Я знаю, что важно. И к какой команде принадлежу. К твоей.
Она целует меня в ответ. Это лучшее ощущение в мире — держать ее рядом, знать, что она чувствует то же, что и я.
— Я люблю тебя, — шепчет она. — И я тоже в твоей команде.
— В нашей команде.
— Да.
— И у нашей команды, между прочим, свидание, — говорю я, снова целуя ее в шею.
Боже, как же она ощущается. Не могу дождаться, чтобы…
— Сначала – еда, — смеется она. — Нам нужно подкрепление.
— Мне нравится ход твоих мыслей.
— Мне все в тебе нравится.
— Что, мы теперь соревнуемся в любви?
Она улыбается и уходит к кухонному острову.
— А разве не этим и занимаемся?
Да, думаю я. И я с радостью проведу за этим остаток своей жизни.
Эпилог. Конни
Год спустя
Я скрещиваю ноги на барном стуле, и подол коктейльного платья скользит вверх по обнаженной коже. Мартини передо мной почти допит. Я сижу в баре отеля уже полчаса, но не одна.
Ожидание составляет компанию.
За стойкой бармен замечает мой почти пустой бокал.
— Еще один, мисс?
Я не поправляю его.
— Да, пожалуйста. Сделайте двойной.
Бармен улыбается.
— Долгий день?
— Планирую провести еще более долгую ночь.
Его брови поднимаются, улыбка кривится в уголке губ.
— Понятно, — говорит он. — Ждете кого-то?
Настоящий ответ — да… но мы играем не в эту игру.
— Нет, — отвечаю я. — Просто отдыхаю. Я в Вегасе на конференции.
Это правда.
— Ах, — он лезет под стойку и достает шейкер. — Было интересно?
— Очень, — я оглядываюсь через плечо на просторный вестибюль роскошного отеля.
В холле задержалась группа деловых людей, скорее всего, с той же конференции, с которой я только что пришла.
Выступления не были особенно информативными, но все равно это была прекрасная возможность пообщаться от имени «Контрон» и «Коннован Фаундейшн».
Час назад я закончила последнюю встречу. Поднялась в номер, переоделась — и накрасила губы красной помадой, которую, знаю, он любит.
Бармен ставит передо мной новый бокал.
— Вот, — говорит он. Подмигивает и добавляет блюдце с оливками. — За наш счет.
Должно быть, дело в платье, думаю я.
— Спасибо.
Он уходит, несколько неохотно, чтобы помочь другому клиенту. Я обхватываю пальцами ножку бокала и вытягиваю ногу. Небрежные высокие каблуки вполне удобны… когда сидишь.
— Пьешь одна, принцесса? — доносится голос. — Как грустно.
— Предпочитаю независимость.
Габриэль прислоняется к стойке рядом. Галстука на нем уже нет, верхняя пуговица белой рубашки расстегнута. Костюм выглажен и сшит на заказ — подчеркивает и без того широкие плечи.
Он улыбается.
— Кроме того, я кое-кого жду, — я подношу бокал к губам.
— Кого?
— Мужа.
— Он оставил тебя одну в Вегасе в таком виде?
От него пахнет тем самым одеколоном, который я когда-то подарила на день рождения. Кедр и теплый мускус обволакивают, как знакомая мелодия.
— Этот человек, должно быть, сумасшедший, — добавляет он.
— Может, он просто мне доверяет.
— Может, и так, — говорит он. — Но он не должен доверять другим мужчинам. Скажи, бармен ведь пытался к тебе подкатить?
Я провожу пальцем по краю бокала для мартини.
— Все бармены флиртуют.
— Нет, — мрачно говорит он, — не все.
Габриэль выдвигает табурет рядом со мной, и я поднимаю взгляд.
— Я же сказала, что кое-кого жду.
— Но его здесь нет, не так ли? — Габриэль садится и придвигает стул ближе, пока наши бедра не соприкасаются. — У тебя был продуктивный день?
Я смотрю на него через край бокала.
— Может, и был, — заявляю я. — Но я ничего не скажу.
— М-м-м. По крайней мере, не так просто.
— Никогда.
Габриэль приподнимает бровь.
— Это вызов?
— Я никогда не уступлю Томпсону.
— Никогда? — его голос становится хриплым. — Кажется, это ложь, принцесса. Платье, которое ты надела для меня, говорит об обратном.
Дрожь пробегает по рукам. Год назад мы были здесь, в этом самом баре. Я опускаю взгляд на платье и хмурюсь, словно только сейчас вспомнила, что именно на мне.
— Моему мужу оно нравится.
— Правда? — тихо говорит Габриэль. — Понимаю почему.
Я расправляю плечи, будто готовясь к спору.
— Что бы ты ни собирался сказать, Томпсон, просто не говори. У меня нет настроения поздравлять тебя с новым слиянием или рекордной квартальной прибылью. Иди злорадствуй где-нибудь в другом месте.