Калина красная
Калина красная, Калина вызрела… Я у залеточки Характер вызнала. Характер вызнала, Характер, ой, какой! Я не уважила, А он пошел к другой. А он пошел к другой, А я не спорила. Так, значит, он хорош, А я не стоила! А я пошла с другим — Ему не верится. Он подошел ко мне — Удостовериться. Удостоверился, Но не добился слов. А я одно твержу: Ты потерял любовь. Ты потерял любовь, Она найденная — Другому мальчику Переведенная. Ты потерял любовь, И я уверенно Другому мальчику Передоверена.
Вот кто-то с горочки спустился
Вот кто-то с горочки спустился, Наверно, милый мой идет! На нем защитна гимнастерка, Она с ума меня сведет! На нем погоны золотые И яркий орден на груди… Зачем, зачем я повстречала Его на жизненном пути? Зачем, когда проходит мимо, С улыбкой машет мне рукой? Зачем он в наш колхоз приехал, Зачем нарушил мой покой? Его увижу – сердце сразу В моей волнуется груди! Зачем, зачем я повстречала Его на жизненном пути?!
Вдоль по Питерской
Вдоль по Питерской, По Тверской, Ямской, По Тверской, Ямской, по дороженьке. Едет мой милой, мил на троечке, Мил на троечке с колокольчиком. Мил на троечке с колокольчиком, С колокольчиком, со бубенчиком… Пишет мой милой ко мне грамотку, Ко мне грамотку – весть нерадостну. Весть нерадостну не пером писал, Не пером писал, не чернилами. Пишет милый мой горючими слезьми, Горючими слезьми молодецкими: «Не сиди, Дуня, поздно вечером, Поздно вечером под окошечком; Ты не жги, не жги воскову свечу, Воскову свечу воску ярого; Ты не жди, не жди дорога гостя, Дорога гостя, дружка милого!» [2]
По муромской дорожке
По муромской дорожке Стояли три сосны. Прощался со мной милый До будущей весны. Он клялся и божился Одну меня любить, На дальней на сторонке Меня не позабыть. Сел на коня лихого, Уехал в дальний край; Оставил в моем сердце Тоску лишь да печаль. Однажды мне приснился Ужасный, страшный сон, Что милый мой женился, Нарушил клятву он. А я над сном смеялась При ясном свете дня: «Не может того статься, Чтоб мил забыл меня». Но сон мой скоро сбылся, И раннею весной Мой милый возвратился С красавицей женой. Я у ворот стояла, Когда он проезжал, Меня в толпе народа Он взглядом отыскал. Увидел мои слезы, Глаза он опустил, И понял, что навеки Младую жизнь сгубил. Пойду я в лес зеленый, Где реченька течет, В холодные объятья Она меня влечет. Когда меня достанут С того речного дна, Тогда, мой друг, узнаешь, Что клятве я верна.
Окрасился месяц багрянцем
Окрасился месяц багрянцем, Где волны бушуют у скал. – Поедем, красотка, кататься, Давно я тебя поджидал! – Кататься я с милым согласна, Я волны морские люблю. Дай парусу полную волю, Сама же я сяду к рулю. – Ты правишь в открытое море, Где с бурей не справиться нам. В такую шальную погоду Нельзя доверяться волнам! – Нельзя? Почему ж, дорогой мой? А в горькой минувшей судьбе, Ты вспомни, изменник коварный, Как я доверялась тебе. – Послушай, ты жизнью рискуешь. Безумная, руль поверни! На это сердитое море, На эти ты волны взгляни. А волны бросаются с ревом На наш беззащитный челнок. – Прочь весла! От гибели верной Спасти чтоб никто нас не мог!.. Всю ночь волновалося море, Шумела морская волна; Поутру приплыли два трупа И щепки того челнока…
Тонкая рябина
Что стоишь, качаясь, Тонкая рябина, Головой склоняясь До самого тына? А через дорогу, За рекой широкой, Так же одиноко Дуб стоит высокий. «Как бы мне, рябине, К дубу перебраться? Я б тогда не стала Гнуться и качаться. Тонкими ветвями Я б к нему прижалась И с его листами День и ночь шепталась… Но нельзя рябине К дубу перебраться — Знать, мне, сиротине, Век одной качаться». [3]
Во поле береза стояла…
Во поле береза стояла, Во поле кудрявая стояла. Люли, люли, стояла, Люли, люли, стояла. Некому березу заломати, Некому кудряву заломати. Люли, люли, заломати, Люли, люли, заломати. Я ж пойду, пойду, погуляю, Белую березу заломаю; Люли, люли, заломаю, Люли, люли, заломаю. Срежу с нее три пруточка, Сделаю себе я три гудочка, Люли, люли, три гудочка, Люли, люли, три гудочка. Четвертую балалайку. Пойду на новые на сени, Люли, люли, на сени, Люли, люли, на сени. Стану в балалаечку играти, Стану я старого будити. Люли, люли, будити, Люли, люли, будити: «Встань ты, мой старый, проснися, Борода седая, пробудися, Люли, люли, пробудися, Люли, люли, пробудися. Вот тебе помои, умойся! Вот тебе рогожа, утрися! Люли, люли, утрися, Люли, люли утрися. Вот тебе лопата, помолися! Вот тебе борона, расчешися! Люли, люли, расчешися, Люли, люли, расчешися. Вот тебе лапотки, обуйся! Вот тебе шубенка, оденься! Люли, люли, оденься, Люли, люли, оденься». Стану в балалаечку играти, Стану я милого будити. Люли, люли, будити, Люли, люли, будити: «Встань, ты, мой милый, проснися! Ты, душа моя, пробудися! Люли, люли, пробудися, Люли, люли, пробудися. Вот тебе водица, умойся! Вот полотенце, утрися! Люли, люли, утрися, Люли, люли утрися. Вот тебе икона, помолися! Вот гребешок, расчешися! Люли, люли, расчешися, Люли, люли, расчешися. Вот тебе башмачки, обуйся! Вот тебе кафтанчик, оденься! Люли, люли, оденься, Люли, люли, оденься». [4]
Когда б имел златые горы
– Когда б имел златые горы И реки, полные вина, Все отдал бы за ласки, взоры, Чтоб ты владела мной одна. – Не упрекай несправедливо, Скажи всю правду ты отцу. Тогда свободно и счастливо С молитвой ты пойдешь к венцу. – Ах, нет, твою, голубка, руку Просил я у него не раз. Но он не понял мою муку И дал жестокий мне отказ. Спроси у сердца ты совета, Страданьем тронута моим. И веря святости обета, Беги с возлюбленным своим. – Ну как же, милый, я покину Семью родную и страну? Ведь ты заедешь на чужбину И бросишь там меня одну. Умчались мы в страну чужую. А через год он изменил… Забыл и клятву роковую, Когда другую полюбил. А мне сказал, стыдясь измены: – Ступай обратно в дом отца. Оставь, Мария, мои стены! И проводил меня с крыльца. – За ласки, речи огневые Я награжу тебя конем: Уздечко, хлыстик золотые, Седельце, шито жемчугом.
Ты, моряк, красивый сам собою
Ты, моряк, красивый сам собою, Тебе от роду двадцать лет. Полюби меня, моряк, душою, Что ты скажешь мне в ответ? Припев : По морям, по волнам — Нынче здесь, завтра там. По морям, морям, морям, морям, Эх! Нынче здесь, а завтра там. Ты, моряк, уедешь в сине море, Оставляешь меня в горе, А я буду плакать и рыдать, Тебя, моряк мой, вспоминать. Припев . [5]
Я на горку шла
Я на горку шла, тяжело несла… Припев : Уморилась, уморилась, уморилася. Тяжело несла в решете овса… Припев . В решете овса, полтора зерна… Припев . Я домой пришла, овес высыпала… Припев . В нетопленую печь овес ссыпала… Припев . Уж я три-то дня сушила и четыре дня толкла… Припев . На девятый день я блинов напекла… Припев . Я блинов напекла да к соседушке пошла… Припев . А соседка не добра – не попотчевала… Припев . Уж я губушки надула и домой пошла… Припев . Я домой пришла – мужа выбранила… Припев . «Уж ты, куричье дыханье, петушино воздыханье»… Припев . Уж и бил меня муж, колотил меня муж… Припев . Он ко нитке привязал, соломиной наказал… Припев . Я со этих ли побоев три недели хворала… Припев . На четвертую неделю выздоравливала… Припев . Уж я съела, молода, да блинов стопу… Припев . Блинов стопу, пирогов сотню… Припев . Быка-третьяка, телку, гуся, порося… Припев . Телку, гуся, порося, еще уточку… Припев . Еще уточку на закусочку… Припев . А лихая свекровь позавидовала… Припев . «Как тебя, моя молодушка, не разорвало?» Припев . «Разорви того живот, кто неправдою живет… Припев . Еще старых старух, что не любят молодух!» Припев .
Веселые гуси
Жили у бабуси Два веселых гуся: Один серый, другой белый — Два веселых гуся. Вытянули шеи: У кого длиннее? Один серый, другой белый — У кого длиннее? Мыли гуси лапки В луже у канавки. Один серый, другой белый — Спрятались в канавке. Вот кричит бабуся: «Ой, пропали гуси! Один серый, другой белый — Гуси мои, гуси!» Выходили гуси, Кланялись бабусе. Один серый, другой белый — Кланялись бабусе.