Я подхожу к островку только потому, что вижу свою сумочку вместе с аккуратно сложенным платьем и лифчиком поверх него. Должно быть, Джек также привел в порядок и мою одежду прошлой ночью. Джек стоит у плиты, готовя яичницу с беконом, а я подпрыгиваю, когда из тостера выскакивают тосты. Джек хихикает, я же свирепо смотрю на него.
— Апельсиновый сок и твой кофе с сахарным печеньем. — Он указывает на две чашки.
— Ты ездил в город, чтобы купить все это? — Я удивлена, и это довольно мило.
— Это сделала Эмили.
Ладно, и хрен с ним.
— Я не хочу пить.
— Врушка.
— Мне пора домой.
— Тебе следует поесть. Я заставил Эмили съездить в город, потому что не хотел оставлять тебя одну.
— Ты думаешь, я собираюсь что-то украсть? Я - коп.
— А еще ты чертовски любопытный коп.
Черт, почему я не покопалась в его белье, пока у меня был шанс? Очевидно, должно быть что-то, чего он не хочет, чтобы я обнаружила. Мне следовало проверить его тумбочку. Мой желудок скручивает узлом, когда я думаю о том, что может быть там. Вероятно, я обнаружила бы там презервативы. Разве это не то, что мужчины держат рядом с кроватью? Джек не встречался ни с кем из местных, но на курорт приезжает и отсюда уезжает очень много людей. Я видела, как большинство приезжих флиртовало с ним.
— Эмили не знает, что ты здесь. Только Фрости знает, — добавляет он, когда я не отвечаю. Почему-то это тоже выводит меня из себя? О, теперь он не хочет, чтобы она знала, что я здесь. Почему?
— Мне пора, — говорю я снова, и Джек выключает плиту, прежде чем повернуться ко мне лицом.
— Что только что произошло?
Выражение его лица смягчается.
— Что ты имеешь в виду?
Сейчас я смотрю куда угодно, только не на него.
— Твой тон изменился.
— Мой тон не изменился, — говорю я, защищаясь, потому что он прав.
— Джек! — зовет Эмили за мгновение до того, как открывается входная дверь.
Так что, я полагаю, она открывает дверь своим ключом, или же нет?
Эмили замирает, и ее глаза расширяются, прежде чем начинают бегать между нами двумя.
— Прости, я… ах… Да, извини.
Она запинается, прежде чем быстро повернуться, чтобы уйти. Джек бормочет что-то себе под нос, чего я не рассльышала, прежде чем берет тарелку и кладет на нее яичницу с беконом. Я неловко стою, гадая, почему он ничего не собирается говорить об этом, когда ставит тарелку рядом со мной.
— Ешь. — Теперь в его тоне прослеживаются сварливые нотки. Мягкость, которая наблюдалась у него несколько мгновений назад, исчезла.
— Я хочу домой, — выдавливаю я, сдерживая свой гнев. Слишком много других эмоций пытаются вырваться наружу, и я не хочу о них думать.
— Ешь, и я отвезу тебя домой, — предлагает он, и мы пристально смотрим друг на друга.
И я первая, кто моргнул, черт возьми. Поэтому я запихиваю в рот кусочек бекона, а затем немного яиц. Джек намазывает маслом тост для меня, а затем кладет поверх слой персикового желе. Знает ли он, что это мое любимое блюдо? Я съедаю и его, прежде чем хватаю свою сумочку и одежду и быстро илу переодеваться к нему в спальню. Не знаю почему, но я засовываю его рубашку В свою сумочку и решаю, что теперь она принадлежит мне.
— Мы можем идти? — спрашиваю я, выходя из его комнаты. Делаю то, что, скорее всего, больше никогда не сделаю.
— Отлично. — Джек достает ключи из кармана, и я следую за ним в гараж.
Я держу рот на замке, когда мы берем не его обычный внедорожник «мерседес», а белый «ленд ровер». Никогда не переживу, что меня там вывернуло.
Отлично, теперь самое время перейти от неконтролируемой раздачи Джеку миллиона штрафов и раздражения его при каждом удобном случае к тому, чтобы избегать его любой ценой.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Джек
— Блядь, — ворчу я, сжимая основание своего члена, а затем передергивая, проходя по всей длине. Он настолько налился, как никогда до этого, когда думаю о Тинсел и ее полных грудях в моей постели. — Черт, — чертыхаюсь я снова, убыстряя темп.
Я спал рядом с ней всю ночь и наблюдал, как она ворочается с боку на бок. Каждый раз, когда я мельком видел ее напряженные соски, мой рот наполнялся слюной, а член плакал. Сейчас я дрочу в душе, думая о том, как сильно мне хотелось отодвинуть эти красивые трусики в сторону и лизнуть ее половые губки. Бьюсь об заклад, они такие красивые и мягкие, и мой член скользнул бы прямо между ними. Чего бы я только не отдал, чтобы она оказалась на моем члене.
Она всегда в моих фантазиях, когда я играю в одного, но теперь у меня в голове постоянно крутится ролик с подсветкой в technicolor. Каждый изгиб и каждая впадина запечатлены в моем мозгу, и теперь я хочу ее больше, чем когда-либо прежде. Мне всегда приходилось гадать, как Тинсел выглядела под этой униформой, и теперь, когда знаю это наверняка, у меня нет сил держаться в стороне.
От вида того, как она сидит с открытым ртом и ее сиськи выставлены на всеобщее обозрение, у меня подгибаются колени, когда я забрызгиваю стену душа спермой. Я продолжаю дрочить и молиться, чтобы это сняло напряжение, но даже когда последние капли моего освобождения стекают в канализацию, я понимаю, что этого недостаточно.
Я сердито тянусь к крану и перекрываю подачу воды. Вытираясь полотенцем, я думаю о том, когда видел ее в последний раз. Два дня назад я подловил Тинсел у дома, а она выбежала из машины и поднялась в свою квартиру так быстро. как только могла. Она проявила крайнюю степень нетерпения, убегая от меня.
Может быть, Тинсел была смущена тем, что я видел ее такой, но мне так не казалось. Она никогда не задумывалась о том, как это выглядело с моей точки зрения в свете тех событий, и то, что она вот так бросила меня, причиняло боль. Если бы я не был так чертовски одержим ею, этого бы никогда не случилось.
После того, как я полностью одет, хватаю свое пальто, а затем заезжаю к Эмили, чтобы забрать ее. Она скептически смотрит на мою машину, прежде чем забраться на пассажирское сиденье.
— Вторая в мастерской? — спрашивает она, а я качаю головой. Мы не разговаривали с тех пор, как она застукала нас с Тинсел, а я не готов обсуждать это сейчас.
— Я отправил ее на проверку. Они сказали, что это займет еще несколько дней.
Сегодня утром Эмили выглядит бодро, так что я предполагаю, что она разговаривала со своим женихом прошлой ночью. Что хорошо, потому что это дает мне шанс сменить тему.
— Как Джейкоб?
— Отлично! — Она ухватывается за вопрос и рассказывает об одной из его экспедиций и о том, как они оба считают дни до воссоединения.
Как бы сильно мне ни нравилась Эмили, сегодня мое сердце обращено не к ней. Меня отвлекают мысли о Тинсел и о том факте, что она вне пределов досягаемости. А также то, что она не выходила из своей квартиры все гребаные выходные. Я бы знал, потому что следовал за ней по пятам, как отчаявшийся психопат. Я думаю, у нее и ее брата есть что-то общее. Я пытался дозвониться до него с тех пор, как он бросил меня в «Джингл Баре», а все, что получил от него, это стандартная фраза типа «Встретимся позже». Что. черт возьми, происходит с этими двумя?