Диаметр трубы коллектора был не больше метра, так что сначала я попробовал идти, согнувшись в три погибели, а потом, когда понял, что ещё немного и спина отвалится, плюнул на все условности и встал на четвереньки. Как выяснилось — так было даже быстрее.
Эх, видели бы меня сейчас знакомые и родня — животики бы со смеха надорвали… Всем комедиям комедия. Утешало одно: жить захочешь — не только по-собачьи забегаешь. Прижмёт, на пузе поползу и никто не посмеет укорить меня за это.
Не скажу, что процесс передвижения доставлял мне массу удовольствия. То и дело коленки попадали на что-то острое: то ли железки, то ли осколки, я уже начал жалеть, что не превратил их в подобие кулаков — мощных гранитных молотов. Однако не факт, что смог бы потом передвигаться на одеревеневших конечностях.
Кстати, истощение маны стало сказываться и на руках. Теперь они возвращались к привычному виду, и если мне срочно понадобиться пробить какую-то стену, толку от них уже будет мало.
Свет тоже пропадал, причём очень уж быстро, совсем скоро меня окружал только полумрак, потом что-то щелкнуло, и всё погрузилось в кромешную тьму.
Всё, маны больше нет. Осталось уповать лишь на собственные силы.
Я чуть не взвыл от досады: скоро прилетит «откат» и меня можно будет брать голыми руками как младенца. Сил даже на то, чтобы послать на…, короче к такой-то матери, не останется.
А потом я увидел впереди себя свет и, ускорившись, пополз к нему, оценив про себя красоту и символизм фразу про свет в конце туннеля.
Глава 3
Глава 3
Больше всего я боялся упереться в наглухо заваренную решётку. Кулаки давно трансформировались в привычную форму, мана иссякла, а вместе с ней ушли и силы. И тогда решётка станет непреодолимой преградой.
Твою дивизию! Так оно и оказалось! Здоровенная металлическая решётка преградила мне путь. Я схватился за неё и потряс. Бесполезно — с таким же успехом можно было таранить её головой: закреплена она была намертво.
И что тогда? Ползти назад, прямиков в объятия полицейских?
Тогда к чему вся эта беготня, спрашивается? Ещё раз хорошенько тряхнул её с тем же успехом. Она, конечно, порядком проржавела, однако категорически не желала поддаваться.
От бешенства я заколотил по ней руками, решётка слегка дрогнула. Так-так, кажется, не всё так уж безнадёжно. Плохо, что сил мало, да и время поджимает, а то бы я её в итоге расковырял и раскачал.
Попробуем немного по-другому. Я развернулся в тесном туннеле так, чтобы лечь на спину, ногами к решётке. Потом подобрался и со всей мочи долбанул подошвами ботинок.
Зазор слегка увеличился, это меня приободрило. Врезал второй раз, потом третий, четвёртый… Дело пошло на лад. Удара так с десятого, решётка сорвалась и упала куда-то вниз. Путь наружу был свободен.
Я снова встал на четвереньки и, добравшись до края коллектора, высунул голову, чтобы осмотреться.
Труба нависала метрах в двух над землёй, чего собственно и следовало ожидать. Любят у нас, да и не только, сточные воды сбрасывать в водоёмы, например, в реку.
В данном случае река то ли засохла, то ли изменила русло — на дне осталась плескаться только какая-то жижа. Дальше перехожу в область гаданий, но вряд ли там глубоко, как в обычной луже.
Кстати, теперь понятно, почему коллектор забросили: водоёма не стало, сбрасывать некуда, вот и все вытекающие.
Я прикинул как буду выбираться отсюда. Два метра — не очень высоко, но всё зависит от того, как упадёшь. Можно свалиться с дивана и серьёзно покалечиться.
Самое безопасное: пятиться задом, в последний момент схвачусь за выступ трубы и только потом спрыгну.
Гладко было на бумаге, я не учёл насколько здесь скользко: в итоге я просто вывалился, не устояв на ногах, упал мордой лица в вонючую жижу.
Смердела она жутко.
Приземление оказалось шумным и ярким, брызги фонтаном окатили меня, хорошо хоть рот оказался закрытым, а то б наглотался по самое нехочу.
Наверное, через пару миллионов лет эта дрянь станет прекрасной и дорогой нефтью, только не скажу, что сейчас меня это радовало.
До «отката» осталось всего ничего, и шанс захлебнуться и утонуть в каком-то дерьме, вплотную замаячил за моей спиной.
Надо бы осмотреться, да вот силы куда-то исчезли, иссякнув вместе с маной. И всё-таки я вскинул голову: во-первых только от вида лужи, в которой я распластался, меня уже конкретно тошнило, во-вторых… Хотя во-первых, достаточно.
Итогом короткого наблюдения стал следующий факт — русло было мокрым и скользким, чтобы выбраться наверх, придётся приложить неимоверные усилия. Это полчаса назад я бы поплёвывая забрался на берег. Сейчас далеко не тот случай.
Я был выжат как лимон, любое движение требовало неимоверной концентрации и насилия над собой.
Да и «откат» напоминал о своём приближении с каждой секундой.
Руки подгибались, ноги тряслись, мысли в голове путались, я уже ни хрена не соображал. Только упрямство удерживало сознание на плаву. Я должен, я просто обязан выбраться. Эта мысль молотком стучала в висках, и я не сдавался.
Титаническим усилием заставил себя встать. Это было нелегко, меня качало как те три знаменитых тополя на Плющихе, любой порыв ветра мог опрокинуть меня, и тогда всё, повторить этот подвиг я не смогу.
Перед глазами плыло, сфокусироваться было невозможно — зрение упало на шесть-семь единиц. Я посмотрел на ладони, они превратились в нечто размытое, в две вытянутых светлых полосы.
Офонареть! А ведь есть люди, которые с этим живут.
Сокурсник в универе из прошлой жизни (эх, где та прошлая жизнь?!) ходил в очках с такими диоптриями, что его глаза в них казались величиной с колесо легковушки. Операция в его случае была бесполезна, а контактные линзы он не мог носить из-за кучи аллергических реакций.
И вот я оказался в его шкуре и на собственном опыте прочувствовал, с чем он сталкивается, когда оказывается без очков. И мне это совсем не понравилось. Мир потерял очертания.
Амба, приехали… Превратившись в слепого крота, я мог только тыкаться вслепую, и только одному аллаху известно, чем это бы закончиться и на что я напорюсь.
Я обхватил голову руками, сдавил её так, словно хотел раздавить. Удивительно, но это помогло. Зрение немного улучшилось, теперь я мог сфокусироваться на отдельных предметах.
Убрал ладони… И снова жуткая миопия, когда перед глазами мельтешат сплошные пятна. Это что ж получается — придётся карабкаться по скользкой земле, не помогая себе руками?
Может тут остаться? Выжду, когда полегчает, а потом фьють…
Ага, только не надо забывать: полицейские — не лохи, быстро сообразят, куда я запропастился и пойдут по моим следам. А то и вовсе по всяким секретным планам вычислят, где коллектор выходит на поверхность, сообщат патрулям по рации и сюда на всех газах прилетит пара машин со злыми и вооружёнными до зубов ребятами.
Дальше дело техники. Если повезёт — потащат в околоток, но скорее всего пустят в распыл, как источник всякого геморроя. Они ведь успели насмотреться и наслышаться всякого ужаса о нашей «эпической» битве с братцем. Я бы на их месте очень сильно страховался и нашпиговал меня пулями. Это куда проще и безопасней.
Убьют меня — так не велика трагедия, как-нибудь отпишутся. Даже если их с какого-то перепугу накажут, всё равно мне от этого легче уже не станет.
Короче, если хочу ещё немного покоптить воздух на этом свете, надо рвать когти.
И я стал карабкаться наверх.
После того, как третий раз съехал на пузе вниз, плюнул на всё и стал помогать себе руками.
Вот он, край заветного берега. Я подтянулся и перекинул наверх тело, немного подышал, чтобы прийти в чувство.
Идти уже не мог, осталось одно — ползти вперёд, яростно и упрямо. И я пополз.
Пластун из меня был так себе, в учебке за такое сразу бы влепили кол и дали с десяток нарядов вне очереди.
Моё внимание привлёк какой-то шум, я не сразу сообразил, что это рокот работающего двигателя. Когда приподнял башку и обхватил её руками, увидел, что метрах в пятидесяти стоит какой-то здоровенный трёхместный пикап.