Астахова Вера Павловна
"Лучший стих" Марины Цветаевой
Вера Астахова
"Лучший стих" Марины Цветаевой
Были мы - помни об этом
В будущем - верно лихом! -
Я - твоим первым поэтом,
Ты - моим лучшим стихом
Марина Цветаева,
4 июля1918
1. Душа моей души - Марина Цветаева
Все повторяю первый стих.
Марина Цветаева
Марина Ивановна Цветаева - Великий Поэт. Она вне времени. Она - Поэт всех времен! И каждый приходит к ней своим путем. "Чтобы узнать Поэта, нужно посетить его страну", - говорил Гете. Мой путь к моему любимому поэту был нелегким, но сразу и навсегда!
Марина Цветаева - моя жизнь! Так говорю я всем, кому хочется сказать самое главное о себе, кому могу доверить эту тайную ниточку к моей душе. Почему тайную ниточку? Да потому, что, как сказала обо мне моя подруга - Татьяна Васильевна Скорикова: "...не все ее знакомые разделяют любовь к "сложной" Цветаевой...".
В августе 1965 года, когда мне было 14 лет, я вместе с мамой и братом отдыхала в Ялте у маминой сестры - Александры Ивановны Фесенец, которая жила на Дарсане. Как-то, гуляли мы по городу с тетей Шурой и, проходя мимо одного здания, она взяла меня за плечи, повернула к нему лицом и сказала: "В этой школе, когда-то гимназии, училась Марина Цветаева, Великий Поэт! Запомни, Верочка, это имя на всю жизнь!". И вот с этого момента моя жизнь неразрывно связана с этим именем, с судьбой этой удивительной женщины и Поэта.
Я-то запомнила имя, но где книгу взять и самой прочесть, как убедиться в том, что тетушка права? Кого ни спрошу - никто о ней не слышал. И вдруг, только в 1968 году, в знак доверия, как "подарок на одну ночь", мне дали маленькую серенькую книжечку стихов Марины Цветаевой. Я еще подумала тогда: "У Великого Поэта - и такая маленькая книжечка? Так мало стихов?". Открыла книжечку и - читаю:
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
-
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
-
У меня в Москве - купола горят.
После первых же строк чувствую - дух перехватывает! Прочитала еще несколько стихов. Вскочила, заметалась по комнате, выбежала на воздух: сердце выскакивало из груди, пульс стучал в висках, дыхание такое, что вот-вот в небо улечу, крылья за спиной растут, мало простора, мысль опережает мысль, в душе - ураган, будто не кровь в жилах течет, а шампанское играет... Что же это такое со мной происходит? Что за неожиданная радость?! Какие муки!
Вскрыла жилы: неостановимо,
Невосстановимо хлещет жизнь.
Нет... она ... много написала... Да, да - много! Ведь для меня достаточно даже нескольких слов, чтобы прийти в такое состояние и думать, думать над написанным ею! Что же это за силища такая, что за мощь, что за чувство каждого звука?! А знаки препинания, особенно ее тире?! Они же, как живое существо - говорят со мной! А иногда даже кажется, что Цветаевой этих знаков не хватает, ей нужны еще какие-то, еще не придуманные человеком. Но они есть! И только она их видит! И только в ее творениях их слышит читатель! Знаки чувствуют меня, как будто подслушивают дыхание моей души, передавая малейшие интонации ее души - моей. Намного позже я нашла у самой Марины Ивановны, в ее поэме "Попытка Комнаты", ответ на свой, не дающий мне покоя, вопрос. Она писала: "Весь поэт на одном тире // Держится...". Я этого пока еще не знала...
А это доверие к читателю, т. е. ко мне, девчонке? Откуда она знала, что мне, начинающему читателю, понять ее формулы, увидеть недоговоренное будет легче, чем понять подробные описания и долгие, разъясняющие, вводящие в смысл стиха предложения? Никакой скидки на возраст! Сколько слов пропущено автором в расчете на то, что читатель до-со-творит вместе с ним. Господи, как просто, как гениально! Строки - мысли - формулы... Она разговаривает со мной не предложением, а каждой буквой!
Этому ее научили в той самой школе? Доставай кусочки своей души, вставляй значения в ее формулы и получай результат - отражение своих мыслей в чужом стихе. Обнажила, раскрыла - мне же - мою душу! Да кто же она такая? Сколько ей лет? Ах, да, стихи-то написаны в начале века... Откуда родом? Вот бы побольше узнать о ее жизни! Что надо было пережить и что прочувствовать, чтобы так и такое написать, чтобы на листе бумаги появились такие откровения? Какая смелость! Кто еще, скажите, даже из мужчин, так раздевал свою душу перед читателем? Да разве женщине под силу так писать? Как она могла? Как сумела так глубоко проникнуть в мою душу, вывернуть ее наизнанку, наполнить ее кислородом, поднять до небес и при этом сказать: "Я тут ни при чем - это ты сама так захотела, сама выбрала путь - путешествие по стране моей души - души поэта. Не хочешь, закрой книжку, ложись спать, а хочешь - читай дальше, иди за мной... иди..."?! И, конечно же, я не спала - читала, и шла, как загипнотизированная шла за ней. Снова читала, еще и еще. Временами казалось - силы мои на исходе. Все! Больше не могу! Не вмещают легкие столько кислорода. И тогда закрывала книжку, но все равно не спала. Я поняла - ради чего стоит жить! Как воздушный шар, моя душа воспарила над телом, и осталось оно одиноко лежать, как ненужная по весне, сброшенная змеиная кожа. Лежало неподвижно, чтоб не мешать душе думать: о себе, о ней, о своей жизни, о ее жизни, о силе поэзии, о силе духа и мысли, о счастье, о любви и разлуке. Мне нужно было время, чтобы все осмыслить. Я сдалась... ей в плен... добровольно... Ах, как права была моя тетушка! Стало ясно, что без стихов Цветаевой, без ее способа выразить чувства и мысли, без ее души, без воздуха, каким дышит Марина я уже жить не смогу. И не смогла... Она вошла в мою жизнь! Марина Цветаева - мой Поэт! Она - душа моей души!
С тех пор изучаю ее жизнь и творчество, историю ее семьи, каждый человек в которой по-своему интересен и самобытен. Теперь у меня домашний музей Марины Цветаевой, и он состоялся во многом благодаря моему мужу - Астахову Валентину Алексеевичу, дочери Маргарите и маме Колубовой Надежде Кононовне, которые с большим пониманием относились к моему увлечению, вместе со мной отказывая себе ради Цветаевой даже в необходимом, а так же моим друзьям, добывающим и дарящим материалы. В нем собраны сотни книг Марины Ивановны, книги о ней и ее окружении (в том числе с автографами авторов). И еще огромное количество статей, альбомы, стенды, фотографии, значки, юбилейная медаль, вещи времен жизни Марины Ивановны, пластинки, аудио и видеозаписи, письма, корректуры и др. Мне посчастливилось общаться с талантливыми замечательными людьми, любящими и знающими творчество Марины Цветаевой и ее жизнь, это - писатели, литературоведы, биографы, исследователи - Ирма Викторовна Кудрова, Лев Абрамович Мнухин, Надежда Ивановна Катаева-Лыткина, Светлана Марковна Магидсон, Александр Васильевич Труханенко; сотрудники Московского Культурного Центра Дома-Музея Марины Цветаевой - Эсфирь Семеновна Красовская, Людмила Максимовна Шейн; исполнительницы стихов и прозы М. Цветаевой - Антонина Михайловна Кузнецова и Калерия Павловна Ольховская; создатели, хранители крымских музеев - Алла Алексеевна Ненада, Надежда Семёновна Садовская, Нина Николаевна Грин, Любовь Петровна Сорокина - Печерикина, Борис Петрович Полетавкин; а так же одна из создателей Музея Марины Цветаевой в Тарусе - Ольга Владимировна Хорошева; энтузиасты, знатоки и страстные собиратели культурного наследия Серебряного века - Сергей Александрович Алимов, Глеб Николаевич Маслов, Филипп Левичев; режиссеры, сценаристы и артисты - Андрей Михайлович Зинчук, Борис Николаевич Борисов, Георгий Владимирович Червинский, Виктор Васильевич Попов, Светлана и Владислав Лебедевы, Татьяна Мозоленко, Дмитрий Московцев; поэты, люди разных профессий, посвятившие свои стихи М.Цветаевой - Нина Георгиевна Козлова, Сергей Михайлович Катыхин, Галина Григорьевна Яковлева; и многие другие. А еще провожу вечера, устраиваю выставки, посвященные памяти М. Цветаевой. Собираю все, что можно найти. Вот так мои поиски привели меня во Львов.