— Сир, — обратился к королю Джульяно делла Ровере, — Милан и Флоренция соединились в союз с Фердинандом, так как намерены объявить его королем Италии. Его Святейшество искал соглашения с Венецией, дабы воспрепятствовать господству новой лиги на Апеннинах, да еще под эгидой неаполитанского монарха.
Людовик удовлетворился этим объяснением. Неважно, по предварительному ли сговору или по той причине, что маневр папы застиг участников лиги врасплох, но три государства — Милан, Флоренция и Неаполь — заключили новый союз, подписанный 25 июля 1480 года. За всем этим дипломатическим хитросплетением стоял, разумеется, Лудовико Мавр, внимательный и осторожный поборник равновесия, политик, пытавшийся создать такую политическую ситуацию, которая способствовала бы утолению его жажды власти.
Посольство Джульяно делла Ровере оказалось на редкость удачным. Король Франции отказался ратифицировать новый мирный договор и выразил открытую неприязнь королю Фердинанду.
— Куда заведет папу его непомерный аппетит! — воскликнул Мавр в приступе дурного настроения.
Сикст IV действительно повел себя как существо алчное и ненасытное. У него свой протеже — Джероламо Риарио. Любой ценой папа намерен выкроить ему хоть какое-нибудь государство в Романье или в Марке. На первых порах Риарио пытался отвоевать себе Пезаро, намереваясь изгнать оттуда Костанцо Сфорца, сына Алессандро. Но твердая позиция Милана и Неаполя заставила его отказаться от этой затеи. Тогда Риарио повернул на Форли. Этот факт уже можно было рассматривать в качестве генеральной репетиции действенности только что подписанного союза между папой и Венецией. 9 августа 1480 года они ратифицировали «водворение» Риарио в качестве синьора этих земель. Подобное событие вполне могло считаться прелюдией к войне. Механизм нового военно-политического союза вот-вот должен был заработать. Однако Риарио и папе повезло, так как именно в этот тревожный момент вся Европа была охвачена волной паники. Турецкий султан перешел в наступление, и неаполитанский король, потерпевший жесточайшее поражение в Апулии, не имел достаточного времени, чтобы во всеоружии встретить провокационные стычки между итальянскими государями.
Магомет II Завоеватель, великий оттоманский султан, бросил свои войска на Апеннины. 28 июля на южном побережье под командованием Ахмет-паши, орудовавшего до сих пор в албанской Валлоне, высадились турки. После непродолжительной осады 11 августа они захватили Отранто. Вся Италия оказалась в опасности. Однако было весьма сомнительно, что итальянские государи сумеют объединиться для отпора нашествию. Именно сейчас они были в ссоре, готовя друг другу ловушки, расставляя западни, подсиживая один другого. Им было некогда помышлять о борьбе с общим врагом.
Фердинанд Арагонский был обескуражен двурушничеством и предательством флорентийской синьории, формально числившейся в его союзниках.
— Мне стало известно, — имел случай сказать неаполитанский монарх, — что Лоренцо Медичи приказал отчеканить медаль в честь Магомета Завоевателя. И знаете, кому он поручил заказ? Одному из самых достойных своих мастеров — Бертольдо ди Джованни! Медаль была вручена турку в качестве памятного дара в честь великого события — высадки в Италии! В моих владениях! Еще вчера Лоренцо льстиво уверял меня в своей дружбе. Медалью же он пожелал увековечить турецкую победу на итальянской земле!
Быть может, Фердинанд и преувеличивал значение этого поступка Медичи, но вне сомнения тот факт, что Лоренцо, равно как и другие итальянские государи, действовал с полным цинизмом. Многие в то время полагали, что именно он, Лоренцо, накликал турок в Италию. Поводом для таких предположений была особая стилистика памятной медали, на лицевой стороне которой был отчеканен профиль Магомета II, на оборотной же стороне — символическая фигура триумфатора, стоящего на колеснице, влекомой двумя конями. Триумфатор — бог войны Марс, вожжи в его руках. За спиной военные трофеи, символизируемые обнаженными женскими фигурами, скованными одной цепью, — три завоеванные империи. Их названия четко и точно обозначены на медали: Азия, Трапезунд, Греция. Надпись вокруг медали гласила: «Магомет — император Азии, Трапезунда и Великой Греции». Весь этот символический ряд должен был, судя по всему, означать, что Лоренцо Великолепный, даритель медали, с великой симпатией взирает на турецкую кампанию в Апулии. В самом деле, взгляд триумфатора был обращен на юношу, которого он поддерживал левой рукой. Юноша символизировал гения доброй удачи. Юноша в вытянутой левой руке держал кубок, наполненный вином. Все было предельно ясно: Лоренцо желал турку успехов на поле брани. Он считал его воителем, готовым одержать новые победы.