— Он так никогда не сможет, — самоуверенно и чуточку надменно заявил главный врач психоневрологического диспансера и Повелитель Царства Мертвых, — профиль у него извините не тот. У нас тут вожди, цари, императоры вкупе с дикторами прибывают. А у вас кто?
Наталья Николаева, чувствуя, как ее липкий пот впитывается в нижнее белье, лицом изобразила восхищение.
— А нет ли у вас спиртика? — смущенно прошептала mademoiselle Гончарова и покраснела.
Не дрогнув лицом Повелитель Царства Мертвых, нагнулся и достал из стоящего под столом холодильника емкость с C2H5OH брезгливо отодвинув при этом с полки холодильника бутыли с виски и коньяком. Дополнительно выставил на стол, уже початый пакет томатного сока, две маленькие лабораторные мензурки и два высоких стеклянных бокала. В мензурки он ловко налил спирт, бокалы наполнил соком томата. Галантно подал смущенной девушке полную жидкости посуду и встав торжественно провозгласил тост:
— На здоровье!
Наталье Николаевне крайне неловко было признаться, что спиртом она намеревалась обтереть тело и лицо в дамской комнате и там же наложить новый макияж из предусмотрительно захваченной косметички.
Психиатр с бесстрастным лицом выдохнул воздух и залпом осушил мензурку со спиртом до дна, с силой втянул ноздрями воздух и запил жидкий огонь спирта холодным томатным соком.
Хирург Гончарова машинально отметила его четкие, высококвалифицированные действия и отважно произвела те же манипуляции, в том же порядке.
Наталье Николаевне сразу стало безразлично, что макияж размазан, а одежда пропахла потом.
Александр Сергеевич смотрел в окно и пребывал в настроении, которое интеллигентные петербуржцы именуют «сплин», а врачи определяют, как затяжную депрессию. А так как он не буянил, то его более не вязали смирительной рубашкой и не фиксировали связками на кровати.
После того, как его остановив кровотечение перевязал немолодой врач так похожий на Владимира Ивановича Даля, его посетил главный надзирающий этого дома скорби, господин Тургенев. Господин Тургенев порекомендовал ему окончить лечение и отдохнуть после ранения, осторожно высказался о возможности нервного потрясения и ласково, убедительно порекомендовал для общего укрепления здоровья и восстановления сил соблюдать больничный режим, по времени принимать лекарства и ходить на процедуры, а по поводу множества несуразностей, которые его окружали, господин Тургенев тонко улыбаясь заметил:
— Александр Сергеевич, ну представьте себе, что коварный Черномор перенес вас в неведомую даль. А добрый и весьма расположенный к вам старец, направил вас в Лукоморье где ваша жена спасла вас смертельно раненого и вылечила. Это всё объясняет, не так ли?
Как разносторонне образованный человек Александр Иванович Тургенев на память знал множество стихотворений Пушкина, а перед встречей с больным выбирая тактику общения с ним, освежил в памяти поэму «Руслан и Людмила».
— А мои дети, а друзья? — расстроился больной,
— Полагаю с ними все в порядке, — продолжал ласково утешать его господин Тургенев, — ведь колдун, старец то добрый, где для нас пройдут века, в вашем мире минует лишь миг и вы вернетесь к своим близким. Они вашего отсутствия и не заметят,
— Я Наташу видел, — отозвался Александр Сергеевич, сознание его от введенного внутривенно лекарства пребывало в заторможенном состоянии, и критически осмыслить реальность он не мог, — Странная она тут, меня не узнала, прическа отвратительная, одета безобразно.
Войди в его бред, продолжил лечение психиатр Тургенев, войди и осторожно, шаг за шагом начинай выводить больного из сумрака сознания, дай ему мотивацию к лечению, мотивацию к жизни.
— Возможно, Наталья Николаевна тут в Лукоморье под воздействием злых чар вашего недруга и позабыла Вас, — воодушевленно продолжил терапию господин Тургенев, — но вылечившись Вы вновь сможете добиться ее расположения. Дерзайте Александр Сергеевич, дерзайте!
Александр Сергеевич приободрился и почувствовал себя значительно лучше, окружавший его бред никуда не делся, но получил разумное объяснение. И потом Александр Сергеевич был сполна наделен незаурядной творческой фантазией, а человеку с фантазией легче войти в новый совершенно не привычный мир, приняв его за реальность. А милейший доктор Тургенев, в качестве проводника Вергилия,[17] вызывал у него доверие и симпатию.
— Я распоряжусь и вам выдадут перо и бумагу, — вставая со стула сказал Александр Иванович Тургенев, — будет желание сочиняйте и рисуйте.
17
Божественная Комедия. Данте Алигьери. Вергилий римский поэт 15.10.70 до н. э. — 21.09.19 до н. э., в поэме Божественная комедия проводник по загробному миру.