‒ Налетай, подешевело.Элитный лук по цене гнилого!
Вскоре у прилавка выстроилась небольшая очередь: торговля пошла бойко, покупатели тщательно щупали лук через сетку, ища подвох, но всё было честно. Егор подмороженный при разгрузке на таможне лук оставил в шаланде, укрыв для маскировки кошмой, а хороший выложил на поддоны у прилавка. Уже к концу часа в кармане зашевелились, хрустя бумажные новые деньги, а мелочь он честно оставил лежать в здоровенной картонной коробке из-под ботинок возле весов.Посмотрев в очередной раз на вход, продавец краем глаза заметил, как на рынок вошли двое. В одном легко узнавался Орлов, другой был высокий, крепкий, смуглый парень. Рассчитав последнего покупателя, торгующий быстро поставил на прилавок заранее заготовленную табличку «Обед» и, закрыв мешки кошмой, разведя в стороны обе руки, пошёл поздравить партнера с его ценной находкой столь нужного человека.
‒ Это и есть тот самый Аналбек! Он тут торговал год, его все знают.Говорит, за десять рублей сможет всё разом продать.Ему ничего не надо, он должен Онуру, это пойдёт в зачёт, ‒защебетал довольный Лёха, улыбаясь.
Поздоровались, решили пообедать в кафе «Чайхана» по рекомендации нового таджикского друга. На входе в кафе Аналбек огляделся, найдя знакомого повара, перекинулся с ним парой фраз и обратился к русским:
‒ Э, дорогие! Хочу вас сегодня накормить, доверьтесь моим вкусу и знанию местной кухни, ‒смуглый парень на удивление абсолютно чисто говорил по-русски.
‒ Мы только рады, тем более бесплатно! ‒ встрепенулся Лёха.
За обедом новый знакомый поведал свою историю. Он служил в спецназе Таджикистана в начале 90-х годов, причём дослужился до сотрудника охраны первых лиц.Участник боевых действий на стороне правительствадо 93-го года, вынужден был бежать в Россию, боясь кровной мести. С его слов, он былобъявлен кровником неких влиятельные кланы, и теперь он боится въезжать даже в Казахстан. Там, в той старой жизни, у него были семья, трое детей, что с ними сейчас, он не знает. Поев, довольные коммерсанты вышли на шумную базарную площадь.
‒ Онур-то каким боком с тобой связан? ‒счищая куском снега со штанины налипшую грязь, спросил Егор.
‒ В том году мне нужно было паспорт российский делать.У меня ребёнок от местной жены родился, а денег нет совсем. Товар мне привезли узбеки, всё, вроде, посмотрел, беру на реализацию, а там часть гнилого, и как итог ‒ месяц проработал бесплатно. Онур торговал с соседнего бокса, занял мне шесть лимонов старыми, вот, отрабатываю ему теперь помаленьку.
Так, неспешно переговариваясь, подошли к МАЗу. Лёха, суетясь,сбивчиво начал объяснять, что товар на улице прямо идеален, а внутри часть мешков процентов на двадцать подморожены, но перебирать и сортировать нет ни времени, ни сил. Аналбек открыл ворота полуприцепа, одним движением запрыгнул внутрь, не пользуясь для этого лестницей, чем удивил водителя, вылезшего попить на чай улице. Казах от увиденного поперхнулся и воскликнул:
‒ Вот это наш человек! Р-р-раз ‒ и внутри! Джигит!
Вскоре таджик спрыгнул вниз, отозвал русских в сторону и полушёпотом предложил единственный возможный вариант.
‒ Вы торгуйте сегодня. Я один мешок возьму, схожу в соседний ряд, там армяне держат десять боксов. Они остатки могут точно взять. Их обмануть не грех, они тут сами всех обманывают. Завтра утром встретимся, думаю, по девять с половиной рублей всё возьмут.
‒ А завтра-то где, прямо у МАЗа? ‒ засуетившись, Алексей достал самый красивый мешок и подал его таджику.
‒ Да, прямо на этом месте, пораньше, часов в пять! Ночь держит хороший минус, вот мы к девяти уже всё им перегрузим и уедем, а лук у них согреется в боксах к вечеру и потечёт.
‒ Это нам нужно днём уже съехать, так чтоли?
‒ Да, прямо утром, что ждать? Лук потечёт, они искать начнут. Я-то выскочу, со мной они так же поступили в начале зимы, потом братом называли, но денег так и не отдали, ‒таджик с прищуром посмотрел на русских, закурив, легко положил мешок с отборным луком на плечо и, бодро зашагав, растворился в толпе…
Уже вечером Орлов, жадно пересчитывая выручку, вдруг спохватился отсутствием одного из водителей, подбежал к кабине, застучал в неё кулаком. Кабина открылась, на улицу выполз казах в тапочках на босу ногу и халате и вопросительно посмотрел на стучавшего.
‒ Я это… завтра в пять разгрузимся и в девять стартуем, где друг твой Алтын? Какого хрена!
‒ Он зависает в номерах. Я всё понял, пойду наберу ему позже с автомата. Он прискачет сюда с утреца, если же сильно бухой, перехвачу его завтра днём на выезде из города. А ты не ссы, чудак, я понял всё, уедем утром, ‒водитель спокойно открыл рундук11, поставил на его верхнюю крышку, как на стол, газовую горелку и начал колдовать, готовя себе скромный ужин.