К тринадцати годам моей страстью стала акустическая гитара. Я нашла ее на чердаке во время летних каникул и вдруг как-то сразу поняла для себя, что гитара – это мое. Я довольно быстро освоила ее, научилась настраивать и стала подбирать на ней разные мелодии. К тому времени я слушала очень много современной музыки, основной упор делая на рок, и мечтала, что однажды начну исполнять что-то свое. Так я стала пробовать сочинять свои песни, поначалу подражая любимым группам и много импровизируя. А потом решила искать свой собственный стиль и звучание. Я пела и играла на гитаре все свое свободное от учебы время. Кажется, все наши соседи свыклись с тем, что им постоянно приходится слышать мой громкий голос. Мне удавалось совмещать и гитару, и фортепиано, кроме того, я все так же занималась вокалом.
Когда мне было четырнадцать, я собрала свою первую группу. Она называлась «Восточный первый» и состояла из трех человек. Я пела и играла на гитаре, Кэтти Мэллинг, моя подружка, пыталась освоить бас-гитару и быть похоже на мисс Ли из легендарного женского коллектива «Крейзи стрит», а Джон Льюис мучил барабаны. То, что мы исполняли, было настоящим позором, но это приносило нам несравненное удовольствие. Группа «Восточный первый» просуществовала целый год, и венцом нашего успеха стало выступление на выпускном средней школы, в которой мы и обучались. Потом я играла еще в парочке местных гаражных коллективов с ребятами, которые, как и я, обожали рок. По большей части мы делали каверы на любимые песни или же исполняли то, что писала я. При этом мы больше веселились, нежели занимались музыкой, и меня это со временем начало порядком раздражать. Парни мечтали о том, что мы станем настоящими рок-звездами с сумасшедшими фанатами, концертами на лучших площадках мира и огромной кучей бабла. В какие-то моменты они даже вели себя, как рок-звезды, забыв, что мы – кучка подростков из провинциального городишки. При этом они так насыщались своими мечтами, что потом ничего не делали для того, чтобы мечты стали реальностью. Им хватало фантазий.
В фантазиях не нужно работать целыми сутками, как проклятые. Не нужно идти против мнения большинства – щелчок пальцев, и все препятствия позади, а ты – король мира.
В фантазиях не совершают ошибок.
Фантазии круче реальности. Ярче. Опаснее.
Тогда я и поняла, что фантазии – это как мираж в пустыне. Идти вслед за ними в поисках колодца опасно.
Я совершенно точно поняла это, когда последняя команда – «Синие шипы» - распалась, потому что басист, возомнив себя вторым Джоном Энтвистлом или Фли, перестал прислушиваться ко мнению остальных, сделал все по своему и провалил концерт в клубе – единственный шанс на то, что нас заметит босс из звукозаписывающей компании. После этого парни подрались, и дороги «Синих шипов», не успев толком соединиться, разошлись в разные стороны.
Слава, деньги, восхищение – все это, конечно, круто. Кто откажется от этого по доброй воле? Только сумасшедший! Но я хотела творить не ради чего-то материального, я хотела творить ради самой музыки, ради своей самореализации, потому что этого требовала часть меня. Музыка тоже была частью меня – моей кровью, моим дыханием, моим пульсом. Она была моим небом. Уже став взрослее, я поняла, что популярность и богатство куда охотнее приходят к тем, кто всецело отдается творчеству и готов пахать ради него, а не к тем, кто ставит перед собой цель заработать через искусство.
Никто из тех ребят, с кем я пыталась делать музыку в далеком подростковом возрасте, не стал заниматься ею дальше. Кто-то пошел работать, кто-то поступил в колледж, а кто-то рано женился и все мысли о музыке были напрочь отбиты бытом.