— Ты, мастер, на него не обижайся. Знаешь, ведь он так: молчит, молчит, да и выдаст хохму. — Гришку явно веселила необычность положения.
— Ладно, — поднялся Володя, — смех смехом, а дело стоит. Грузиться надо, Игнат Гаврилович, машина ждет, да и ребятам без дела скучно.
— А ты отпусти ребят-то, чего их держать, — резонно заметил Гаврилыч.
— Ничего, дед, мы и посидим, — подмигнул Гришка. — Не на сдельной. — Мастер сверкнул в его сторону очками, но ничего не сказал и обернулся к Ивану Ивановичу:
. — Иван Иванович, ну вот ты человек с опытом. Объясни товарищу, может, хоть тебя поймет. — Отошел к окну, за которым уже шумели сбежавшиеся ребятишки и судачили собравшиеся кучкой старики.
— Какой с меня агитатор?
— Фу, черт, ну, вот если бы тебе предложили переехать в новый дом, поехал бы ты или нет? Скажи!
— А то бы не поехал! Дома эти строю вот, а вроде сапожника — без сапог. В следующем доме обещают.
— Ну, слышали? — поспешно сказал Володя. — Человек бы рад переехать…
— Вот и отдайте ему тую квартиру, — спокойно сказал Гаврилыч.
— Она ему как пятак на богатство. Ему на шестерых нужно, а тут — однокомнатная. Да и вас куда девать?
— А меня никуда девать не надо. Я в своей избе живу.
— Развалить ее приказали. Мешает она планировке. По генплану…
— Пошто завалить? Это как так? — старик поднялся с кровати.
— А так: канат накинем на матку, дернем бульдозером, и привет вашему, извиняюсь, курятнику. Потом место спланируем. — Володя провел ладонью по воздуху. — Такой здесь дом отгрохаем!
— И чего вам моя изба поперек горла встала, — повлажнели глаза старика. — Лучше бы его развалюху рушили, — показал кривым пальцем на Ивана Ивановича. — Пусть бы с пацанами новоселье справлял. А мне и так ладно. Поди, скоро другое новоселье справлю, последнее.
— Завалим, когда время подойдет. А пока речь о вашем доме идет. Детский садик тут строить будем. Место удобное: лес, речка, поляна. Хорошо ребятишкам будет.
— А меня сковырнуть?
— Вас переселим в новую квартиру, — хрипло сказал Володя и, удерживаясь от грубости, прикусил губу.
— Зря, дед, не соглашаешься, — лениво потягиваясь, сказал Гришка. — Квартирка в самом центре. Ресторанчик рядышком открыли. Еще не забегал?
— Жирны они мне, харчи-то ресторанные.
— А ты, дед, не по харчи, по стопочку забегай, — зеленые Гришкины глаза повеселели. — Воспримешь парочку и домой, радиопередачку слушать. А хочешь — вечерок посидишь. Раз посидишь — до следующей пенсии помнить будешь.
— Было время, пивал и я, а теперь и с квасу хмелею.
— Брось прибедняться, дед, небось, и самогонку гонишь? — Гришка подошел к столу, взял стакан двумя пальцами. Нюхнув, покривился, подмигнул мужикам.
— Кончай, надоело! — прикрикнул мастер.
— А чего я такого? — поднял Гришка нахальные глаза.
— Не канючь. Перевезем человека, я тебе сам поставлю.
— Слышал, Иван Иванович? — Гришка выбросил указательный палец пистолетом. — Свидетелем будешь.
— Володя, — тоненько воззвал Гаврилыч. — Может, оставишь мой домишко-то? Неуж нельзя какой другой сковырнуть? А я бы уж, — торопливо хихикнул… — Огурчики малосольные свои, не купленые, а с огурчиком она соколом летит.
— Дает дед! — восхитился Гришка. — К нему с приказом, а он с огурчиком…
— Что вы, Игнат Гаврилович, — замахал руками Володя. — Какая еще водка. А ты, Гришка, погоди… Твой треп человека с толку сбивает. — И снова старику: — Мы бы с радостью, — приложил руку к сердцу. — Черт с ним, с вашим домом. Стой он, пока трухой не рассыплется. Да ведь нельзя. Никак нельзя. Теперь стоят не так, как раньше. Теперь не стихийно застройка идет. Архитектор решает, где что строить. У него план всего районного центра на бумаге. Над планом умные люди думали. Вот и решили именно здесь садик строить. Самое выгодное место. Как не поймете…
— Все понимаю, сынок, да и вы меня, старика, поймите. Ведь каждая плаха здесь родная.
— Все это понятно, — мастер снял запотевшие очки, стал протирать стекла воротником белой рубашки. — А что поделаешь. Теперь много старых домов сносится. Люди в новые переезжают.
— Не привыкну я там.
— Привыкнете. К плохому трудно привыкать, а к хорошему чего не привыкнуть. Комната светлая. — Володя подошел к лавке, громыхнул пустым ковшом по ведру. — Воды-то нет? Видите, на речку надо идти. А там краник повернул — и потекла водичка. Хочешь — холодная, хочешь — горячая. Культура. И дров заготовлять не надо — паровое отопление. Ванная есть.
Старик сидел на кровати, мял руками овчину и о чем-то сосредоточенно думал.