– Когда ты мне собирался рассказать, что дракон?
Лукас отшатнулся, словно словил жесткий удар, скривился. И вновь я поняла его мгновенно, не дожидаясь очередной лжи. Открываться он не собирался. И если бы не ранение, я так никогда и не узнала бы…
– Понятно-о.
Разочарование было глупым, неоправданным. Я ведь не имела права ничего требовать взамен, умалчивая прошлое! Но… неминуемым. И таким горьким, что во рту стало противно.
– Ниэла… – позвал мужчина, стоило мне резко развернуться спиной. На глаза навернулись обидные слезы.
– Ничего не получится, Лукас.
Слова давались с трудом. Хриплые. Чужие какие-то. Будто я в рот понабирала камней и теперь язык едва-едва шевелится, а горло сводит спазмом.
– Что не получится?
– Это не сработает.
Всеми фибрами души чувствовала, мужчина догадывался, что именно я пыталась пробормотать, но все равно настаивал на ясности. Надеялся, передумаю озвучить приговор?
– О каком ритуале единения ты вообще можешь думать? – устало прикрыла глаза. – Гиблое дело. Муж? Пустое.
– Ниэла, я понимаю, ты расстроена…
– Между нами огромная пропасть. В десять лет. Ее не перейти.
– Перейти! – Лукас обнял меня за плечи со спины. – Слышишь?
– Ты не понимаешь… – поникла я.
Попыталась отстраниться. Не дал. Прижал покрепче, словно я могла водой вытечь сквозь его пальцы.
– Это ты не понимаешь! – он даже легонько встряхнул меня, вторя собственному крику. – Мы все преодолеем вместе!
– Вместе? – звучало обидной насмешкой. – Между нами нет «вместе», только стены из тайн. Разве ты не видишь?
– Любые стены можно разрушить, если захотеть.
– Зачем? Ты этого не хочешь, в моей жизни не осталось ничего, что уже не разрушено. Боги посмеялись над нами, соединив в пару. Дважды.
– Я хочу!
– Тогда расскажи мне…
– Это сложно, – он тяжело вздохнул.
Я лишь покачала головой. Вот тебе и подтверждение правоты собственных слов. Какие из нас истинные? Глупость. Божественная шутка.
– Ты решила заняться садом? – заговорил он после длительного молчания между нами.
Из объятий рваться я перестала, замерла. Мысли были тягостными.
От наемников из красного клана долго не побегаешь. Особенно, если отважусь оставить Лукаса и уйти. Просто использовать его как тыл, зная, что мужчина готов закрыть от смерти собственным телом, противно. Плохая из меня ведьма. Совестливая.
Я неопределенно пожала плечами. Колдун выбрал неудачный момент, чтобы перевести опасную тему в другое русло.
– Мать тоже любила возиться с землей, – глухим голосом сказал он. – Отец мне говорил как-то. Знаешь, в детстве я часто приходил на ее любимое место у нас в саду. Возле яблоньки с такими маленькими красными плодами. Сладкими, как мед.
– Райскими, – подсказала я, толком не понимая, к чему сейчас этот разговор.
– Да. Райскими, – спешно согласился и замолк.
На этот раз пауза долго не продлилась.
– Глупо конечно, но мне казалось, что возле этой яблоньки я становлюсь ближе к матери.
– Совсем не глупо, – твердо возразила, сдерживая жгучие слезы. – У меня вот такого особого места никогда не было. Поэтому каждый раз, любуясь звездным небом, я представляла родителей среди россыпи светил. Часто шепотом говорила с ними, делилась сокровенным.
Не глядя, Лукас заботливо отер мои щеки, стирая слезы. Как чувствовал, что плачу.
– Я и сейчас… Порой, когда увижу особенно яркую звездочку, верю, что не одна, а родные рядом, все видят, слышат, чувствуют. Просто ответить не могут. За гранью, знаешь ли, нелегко со связью.
– Ты не одна, малышка. Я теперь рядом и никуда не отпущу.
– Лукас… Не стоит давать обещания, которые не сможешь сдержать.
Он громко скрипнул зубами. И перестал давить уговорами. Вместо этого вернулся к детским воспоминаниям.
– Лечебные травы после смерти матери вывелись, а сад скоро одичал. Ни садовник, ни прислуга, ни одна из мачех потом не могли вернуть тому месту былого очарования. Когда я выбирал свой особняк, то искал территорию с садом. Пусть не собирался ухаживать за ним, просто вообще без него как-то пусто вокруг, неуютно.
Лукас обнял меня крепче. Уткнувшись носом в мою макушку, шумно вдохнул, будто собирался с силами.
– Малышка, рядом с тобой все в моей жизни обретает новый смысл. Не лишай меня его.
Я повернулась в его руках, заглянула в глаза и утонула в нежности, что плескалась в мужском взгляде. Искренен. Теперь воспоминания о детстве не виделись мне попыткой избежать неудобных вопросов, а лишь короткой отсрочкой, которую Лукас взял перед тем, как сможет рассказать главное.
– Ты родился драконом?
– Нет, – с твердой решимостью во взгляде ответил он. – Отчего у тебя так мало познаний о магии?
На этот раз признаться было не страшно. Разве что немного стыдно.
– Меня особо никто не учил волшбе. Кроме Буки. Да и тот тайно.
– Как так? – опешил Лукас.
– Агафтия пророчила мне будущее в главном храме всеблагой богини.
Мужчина свел брови на переносице:
– Ты должна была стать жрицей?
Я кивнула.
Он еще больше помрачнел.
– Но так и не стала.
– Нет.
Зачем повторять очевидное? По глазам я видела, еще мгновение и Лукас обо всем догадается сам. Меня охватила странная смесь предвкушения, волнения и страха.
– Я забрал твою невинность. Тебя наказали?
– Да.
– Как? – нетерпеливо подался он вперед.
– Меня… – я облизала пересохшие губы и в последнее мгновение… струсила. – Разве не моя очередь задавать вопросы?
Если Лукас и испытал разочарование или недовольство, то я этого не заметила. Он кивнув, безмолвно согласившись с правилами игры на откровенность. Раз уж мы решились сыграть, не сговариваясь.
– Хорошо. Не медли.
– Ты знаешь, о чем я хочу спросить.
Мужчина криво усмехнулся левым уголком рта. От этого его шрам стал ярче, заметнее.
– Помнишь, я рассказывал тебе о первом своем неудачном бое на границе?
Лукас даже не посмотрел в мою сторону, невидящим взглядом остановившись на взрыхленной грядке. Я не стала что-либо говорить или знаками подтверждать и так ясное. Похоже, ответа мужчине совсем не требовалось.
– Тогда я чудом остался жив, – его спокойные слова заставили передернуться от жути. Холод сковал руки и ноги. – Среди тварей мрака оказался крылатый ящер, последний из забытого всеми племени.
Колдун перевел тяжелый взгляд на меня. Сейчас от такого пристального внимания с его стороны становилось только тяжелее.
– Это его метки я с тех пор ношу на теле.
Так вот откуда шрамы – ежедневное напоминание о жутких ранах!
– Драконы же все погибли…
– Погибли, – согласился Лукас. – Так нам говорят древние летописи.
– Тогда как же?
Он покачал головой:
– Не знаю, Ниэла. Либо драконы живут в другом мире, либо теперь я последний из проклятого рода.
Мужчина ненадолго замолк, словно мысленно вернулся в прошлое и переживал все заново. Вскоре он заговорил вновь.
– Сразившись с этой тварью, я уже попрощался с жизнью. Ящер едва не перекусил меня пополам.
Я поежилась. Жуткая картина вырисовывалась перед глазами.
– Но подоспело подкрепление. Стражи границы объединили силы против монстров, уничтожив их и закрыв трещину.
– А дракон?
Лукас нахмурился:
– Общие заклинания колдунов сработали как-то не так… и нас с ящером поглотило магическое пламя. Дракон растворился, а я… Оставаться у границы нельзя было. Пока стражи добивали существ, я бы отдал богам душу. Истинные целители так близко к стене отчуждения большая редкость, сама понимаешь.
– Как ты выжил? – собственный голос показался неузнаваемым.
– Помогли те, от кого и не ожидал. Аррин, Кирин, Фадор и Меон. Мы были из одного потока выпускников МАСКа, но особо никогда не общались раньше.
Теперь я поняла, почему Лукас спускал этой четверке странные шуточки. Их дружбе срок десятилетие и не одно вместе пройденное испытание.
– Портал в город открыл Аррин и Кирин. Фадор прикрывал тыл. Мы с Меоном оказались у порога трактира. Увала меня выходила. Очухался я уже другим.