, отливающую голубоватым цветом металлическую поверхность - точно такую, как в нашем корпусе. Полина вытащила из кармана карточку и, поколебавшись, сунула в паз открывающего устройства. Ничего не произошло - преграда осталась на месте. Полина вставила карточку другим концом - дверь по-прежнему оставалась закрытой. Девочка с досадой хлопнула ладонью по металлу и выругалась. - Нас тут не ждут, - со вздохом проконстатировала я. - Что будем делать? Иногда у меня бывает слишком живое воображение. Мне представилось, что сейчас Полина начнёт бить кулаками по двери, пинать дверь, выкрикивать что-то нечленораздельное, и, наконец, разревётся, привалившись спиной к стене и обхватив руками колени. Ничего этого, конечно же, не произошло. Дочка Сенатора сцепила руки перед собой, так, что пальцы побелели, и принялась нервно мерить шагами пространство перед крыльцом, время от времени опасливо зыркая по сторонам. Когда мне надоело за этим следить, я со вздохом осведомилась: - Ты уверена, что тебе нужен именно Михаил Сергеевич? Полина остановилась так резко, словно натолкнулась на невидимое препятствие, порывисто повернулась ко мне и бритвенно сжала губы. Мне это было уже знакомо: дочка Сенатора изволит гневаться и не горит желанием со мной объясняться. - Мне кажется, он тут мало чем управляет, - пояснила я как можно более дружелюбным тоном. Нет, эту девчонку всё-таки нужно перевоспитывать, и как можно быстрее, иначе я сама скоро стану истеричкой! Полина помолчала, потом нехотя призналась: - Неохота мне с ней лишний раз общаться. Сама видишь, какая она… неадекватная. Хочу попробовать решить все вопросы с тем, с кем хотя бы чисто теоретически это можно сделать. Я не была уверена, что с директором нашей реальной школы можно решить хоть какие-нибудь вопросы, но возражать не стала: пусть делает то, что считает нужным. Ещё бы она меня перестала таскать за собой, было бы совсем хорошо. - Я даже не представляю, кто она такая, - задумчиво проговорила Полина. - Сначала я думала, что это кто-то из Навигаторов, потому что доверить руководство такой школой кому-то другому - идея так себе. Потом засомневалась. Слишком уж не похожа наша директриса на кого-то из них, как бы они не притворялись. - Ты настолько хорошо знаешь Навигаторов? - Знаю. И прошлых, и нынешних, и даже кое-кого из тех, кого назначат Навигаторами через два-три года. - Но их же выбирают голосованием! - Не поверила я. - Как ты можешь знать, кого из них выберут через несколько лет?! Моя собеседница окинула меня таким снисходительным взглядом, что я почувствовала себя ребёнком в обществе взрослой, умудрённой жизнью тётеньки. - Бахмурова, сначала твоя наивность умиляла меня, сейчас она внушает мне опасения. Ты в самом деле считаешь, что места Навигаторов не расписаны на полтора десятка лет вперёд? Я пожала плечами. Этот факт в самом деле был для меня полной неожиданностью. - Ладно, мы сейчас не об этом. Скорее всего, Красная Шапочка - это кто-то из первых советников. Пока я не знаю, кто именно из них, поэтому постараюсь свести наши контакты к минимуму. - А когда узнаешь? - Тогда будет видно. У меня не со всеми советниками хорошие отношения, а некоторые из них - уроды ещё те. Но я найду способ оказать давление, - в её голосе прозвучала угроза, - на любого! - Ты учишься в школе всего два дня, - напомнила я. - Не рановато такими угрозами разбрасываться? Полина фыркнула с таким высокомерным видом, что сразу становилось понятным: любые свои действия она считает правильными и своевременными - и никак иначе. - Если ты ещё не в курсе…, - Полина осеклась на полуслове и уставилась на что-то позади меня. Я обернулась и тоже замерла. По аллейке, по направлению к нам, по-семейному взявшись за руки, шли двое. Их я сразу узнала. Одним из них был наш директор, Михаил Сергеевич, второй - та самая женщина, которая выдавала нам карточки. Они мирно беседовали и пока ещё нас не замечали. Впрочем, это продолжалось недолго. Мы с Полиной были настолько ошарашены этим неожиданным появлением, что нам в голову не пришло спрятаться или сделать что-нибудь, чтобы не сразу обратить на себя их внимание. Не прошло и минуты, они, наконец, неспешным добрались до крыльца и, увидев нас, остановились как вкопанные. Некоторое время мы все - вчетвером - молча разглядывали друг друга. Лицо Михаила Сергеевича стремительно менялось. Если несколько секунд назад он выглядел вполне нормальным дяденькой, то сейчас в его глазах начало появляться уже знакомое нам загнанное выражение. Женщина переводила взгляд с него на нас и, похоже, не совсем понимала, что ей делать. Первой нашлась Полина. - Здравствуйте! - Пролепетала она, сразу же растеряв весь свой воинственный пыл. - Что вы тут делаете? - Резко спросила женщина. - Я староста первого курса и мне нужно… - Я не спрашиваю, кто вы такая, мне необходимо знать причину, по которой вы находитесь в данном конкретном месте в данное конкретное время! Полина вдруг заулыбалась. - Во-первых, представьтесь! - Мягким, словно шёлк, голосом потребовала она. - А во-вторых, объясните, в соответствии с какими правилами вы запрещаете мне здесь находиться? Назовите статью Конституции. Или здесь имеется какое-то внутреннее законодательство? Почему вы тогда не осведомили о нём никого из первокурсников? Женщина сузила глаза: - Для начала посмотрите на свою карточку. Полина вытащила из кармана карточку, мельком взглянула на пластиковый прямоугольник и удивлённо подняла глаза: - И что? - А теперь, Полина Германовна, уясните себе, что вопросы здесь задаю я. - Я рада, что вы хотя бы знаете, как меня зовут. - Я много чего знаю. Не нужно дерзить. - Я буду разговаривать с вами так, как посчитаю нужным! - Продолжая улыбаться, сказала Полина. - Посмотрите ещё раз на свою карточку и повторите то, что вы только что сказали. - Я буду…, - начала Полина, но вдруг осеклась и глаза её расширились. Она увидела цифры и не смогла поверить глазам. - У меня… пятьдесят очков куда-то пропало…, - пролепетала девочка. - Неужели? - Вежливо осведомилась женщина. Теперь уже она начала улыбаться. - Иногда такие неприятности случаются. Особенно с теми, кто ведёт себя некорректно со школьным начальством. - Это… это вы сняли? - Полина всё ещё не могла поверить в происшедшее. - Сколько у вас осталось баллов, Полина Германовна? Четыреста тридцать? - Вопросом на вопрос ответила женщина. - Думаю, во избежание дальнейших неприятностей вам лучше вернуться в свой корпус. - Вы не имеете права очки снимать!! - Взвизгнула Полина. - Я ничего не сдела…, - Она снова осеклась. Я разглядела, что число “430” на её карточке сменилось на “380”. - Не вам решать, что я имею право делать, а что - нет. Вы всё ещё уверены, что не хотите вернуться к себе в корпус? Я с отчаянием дёрнула Полину за руку, но та не обратила на это никакого внимания. Она сделала несколько глубоких вдохов, затем решительно выпалила: - Нет! Мне нужно с вами поговорить! - Именно со мной? - С вами… с обоими, - Полина опасливо опустила глаза в карточку. Там по прежнему светилась число “380”. - Говори, - кивнула женщина. - У двух наших мальчиков карточки заблокировались. Ребята утром вышли в умывальник и забыли карточки в комнате… - Поделом, - сухо ответила женщина. - Больше эти мальчики здесь не учатся. Это будет уроком для остальных. - Они ведь ничего не сделали! - Если у них недостаточно самодисциплины или внимательности, чтобы выполнять немногочисленные правила, о которых в первый же день рассказал Михаил Сергеевич, обучение в нашей школе будет для них бесполезной тратой времени. - Но ведь не можете же вы их выгнать только из-за того, что они в первый же день забыли про свои карточки! - Мы их не выгоняли. Никто их не выгонял. В том, что произошло, виноваты они сами и больше никто. - Кроме, разве только, тех, - иронически поддакнула Полина, - кто устанавливает такие дурацкие правила. Женщина подняла брови: - Как я понимаю, Полина Германовна, у вас появилась странная идея,что на вашем балансе ещё лишние полсотни баллов? Девочка закусила губу и стрельнула глазами на карточку в ладони - там всё ещё светилось “380”. - Неужели больше ничего нельзя сделать? - Пролепетала она. Женщина медленно покачала головой: - Мальчики, о которых вы говорили, должны уехать домой - теперь все двери в нашей школе для них закрыты. - Она даже соизволила поднять уголки губ, изображая улыбку. - В прямом смысле этого слова. А вам, Полина Германовна, нужно как-то привыкнуть к мысли, что теперь в вашем классе учится двадцать восемь человек, а не тридцать. Моя подруга опустила глаза и долго молчала. - Если у вас всё, не смею вас больше задерживать. - У нас одну девочку сильно побили в виртуале, - тихо проговорила Полина, не поднимая глаз. - Скорее всего, это сделали второкурсники. - Я же вам говорил! - Неожиданно тонким голосом вмешался в разговор директор. Все вздрогнули, потому что напрочь успели забыть о его присутствии. - Я же вам говорил: нужно как-то избегать таких вот неприятных эксцессов! Почему, почему вместо того, чтобы мирно жить друг с другом и получать знания, вы постоянно ссоритесь между собой?! Женщина успокаивающе тронула своего спутника за руку: - В этой школе по-другому быть не может. Тут у каждого свои особенности, но у всех есть одно и то же качество - стремление к власти. Двум петухам в одном курятнике ужиться трудно, а если в курятнике тридцать петухов и не одной курицы… - Она осеклась, словно поняла, что говорит что-то не то. Точнее, говорила она, може