данный момент из крохотной дверки в часах, которую я сначала не заметила, высунулась серая птичка и прокуковала семь раз. Семь часов. Часики, оказывается, ещё и с кукушкой. Здорово. Около двери стояли четыре огромных чемодана - багаж моей новой компаньонки. - Здесь довольно мило, - заметила я, продолжая стоять на пороге. Иванова фыркнула: - Ты говоришь прямо как героиня какого-нибудь старого фильма! Она прошла по комнате, переставляя с места на место какие-то безделушки, подошла к пищесинтезатору, открыла его крышку и принялась изучать написанные на оборотной стороне технические характеристики. - От голода мы тут не умрём, - наконец, последовал комментарий. - Но сам пищевик - жуткая рухлядь. Ладно, привезу из дома новый… - Она обернулась. - Ты чего около дверей мнёшься, как бедная родственница? Проходи, располагайся - теперь это наша комната. Я посмотрела сначала вправо, потом влево и уточнила: - На какой кровати мне спать? - Я-то откуда знаю! - Отмахнулась Полина Германовна. - Сама выбирай. Мне всё равно. Кровати одинаковые. Она принялась копаться в настенном кухонном шкафчике и выкладывать на стол его содержимое. Я выбрала правую кровать - она была ближе к окну, и перетащила к ней свои сумки, а сама уселась на самый краешек постели и принялась ожидать, что будет дальше. - Две тарелки, три вилки, четыре ложки, один стакан, - подвела итоги своей ревизии дочка Сенатора. - Негусто. Из дома ещё и посуду придётся везти. Не понимаю, как тут жили раньше. - Скорее всего ребята были слишком заняты, чтобы обращать внимание на всякие хозяйственные мелочи, - предположила я. - Один стакан на двоих - это мелочи?! - Вспылила Иванова. - Как только увижу настоящего директора школы, а не того горохового шута, что нам сегодня показали, выскажу всё, что думаю! Здешнему начальству абсолютно наплевать, как мы живём! Она высказывала всё это с таким напором, что я который раз пожалела, что согласилась жить с ней в одной комнате. Неужели мне терпеть это пять лет подряд?! - Здесь даже занавесок нет! - Последовало очередное ценное наблюдение. - Убожество! - Может они и не особенно нужны? Всё-таки мы на втором этаже… Я думала, что от взгляда, которым меня одарит моя компаньонка, у меня волосы на затылке зашевелятся, но та вдруг заулыбалась и вполне дружелюбно поинтересовалась: - По-твоему шторы нужны только для того, чтобы в окна никто заглядывал? А о том, что они создают ощущение уюта, ты не задумывалась?… Ладно, я здесь наведу порядок! - Вполголоса пообещала она (наверное, сама себе). - Посуда - грязная, на столе - пыль, пищевик - старый, занавесок - нет… Если ещё и постельное будет не новое… Чтобы скрыть усмешку, я сделала вид, что занята чемоданом, который я уложила на кровать и принялась открывать. Если Полина Германовна уверена, что для детей, покидающих эту комнату в конце учебного года и переезжающих в новый корпус, не было ничего важнее, чем стирать простыни, наволочки и пододеяльники… что же, не буду её в этом разубеждать. Я открыла чемодан и тут же его закрыла. Выкладывать свои вещи на виду у этой заносчивой девчонки я не собиралась. Ещё не хватало, чтобы она начала давать комментарии по поводу качества и количества одежды, которую мама решила запихнуть в этот дурацкий баул. Что же делать? Разобрать чемодан ночью, когда она будет спать? Но ведь это же не может продолжаться вечно! Или проще найти предлог и каким-нибудь образом перебраться в другую комнату? Дверь распахнулась, и в комнату спиной вперёд ввалилась девочка, тащившая за собой огромную сумку на колёсиках. - У вас тут свободно? - Обернулась она, увидела дочку Сенатора и в испуге начала толкать сумку обратно, но пластиковые колёсики прочно увязли в пушистом ворсе ковра. - Ты что, ещё не выбрала, где будешь жить? - Осведомилась Полина Германовна. - Там почти все комнаты мальчишки заняли, - пролепетала нежданная гостья, судорожно пытаясь столкнуть сумку с места. - По одному в комнате. - А нам места не хватает… Она, наконец, справилась со своим багажом и с грохотом исчезла за порогом. Иванова метнулась вслед за ней: - Ща разберёмся! Не прошло и минуты, она ворвалась в комнату, схватила один из своих чемоданов и потащила к выходу: - Чего сидишь - помогай! Я вскочила: - Ты переезжаешь?! - Вроде как! Мечты сбываются! Я схватила следующий чемодан и с энтузиазмом бросилась вслед за бывшей компаньонкой. Иванова не стала лавировать по коридору среди общей суеты. Как человек, переходящий оживлённую трассу, она бегло посмотрела направо, налево - и шагнула к двери, которая была через одну от нашей. В комнате с чёртовым номером тринадцать мы появились одновременно. Мальчишка, весьма вольготно устроившийся на кровати, возмущённо приподнялся на локте: - Опять ты? Я же сказал, что я - тут буду жить! Чего ещё непонятно? - Я тоже тут буду жить. Мы с…, - она бросила смущённый взгляд на совершенно оторопевшую девчонку, которая застыла около своей дурацкой сумки. Похоже, она не знала её имени. - …Мы с твоей соседкой, - выкрутилась она, - меняемся местами. Она будет жить в моей комнате, а я - здесь. Мальчишка в полном изумлении вытаращился на неё: - Ты?! Здесь?! В этой комнате?! Со мной? Та пожала плечами: - Получается, что с тобой. Довольная произведённым эффектом, Полина Германовна царственно указала подбородком на место, куда мне поставить её чемодан. - Обстановочка тут - не очень, - дочка Сенатора бросила вокруг взгляд миллионерши, которая случайно зашла в притон. - Кое-что придётся из дома привезти, кое-что выкинуть - не без этого… Но в целом как-нибудь выживем. - Она остановилась перед мальчишкой и насмешливо воззрилась на его перекосившуюся физиономию. - Так ведь, малыш? Кстати, ты кто? А то неловко будет тебя называть «эй-как-там-тебя». Она прошла к незанятой кровати, по пути хозяйственно поправила стоящий в вазе на столике букетик с искусственными цветами, заглянула в пищесинтезатор и поморщилась, потом плюхнулась на постель, с блаженной улыбкой растёрла ноги и пожаловалась: - Устала - сил нет! День был просто сумасшедший! Нисколько не стесняясь, она принялась стягивать с себя шорты. Мальчишка, совершенно ошарашенный, приоткрыл рот: - Э, ты чего? Дочка Сенатора с деланным изумлением повернулась к нему: - Я собираюсь отдохнуть. Не буду же я спать в одежде! Она осталась в трогательных розовых трусиках, а шорты аккуратно повесила на спинку стула, потом схватилась за края футболки. Это оказалось последней каплей. Мальчишка бросился к рюкзаку, который стоял около его кровати, и судорожно начал запихивать в него одежду, которую успел выложить на пол: - Вы тут все сумасшедшие!… Да я даже близко сюда не подойду!… Собрались тут!… Извращенки!! Он схватил свою сумку и пулей выскочил из комнаты, по пути потеряв тапок, но даже этого не заметил. Мы, втроём, оставшись вместе, переглянулись и расхохотались. Полина Германовна, всё ещё продолжая всхлипывать от смеха, сползла с кровати и натянула шорты. - Располагайся, чадо! - Сказала она девчонке. - Комната в твоём распоряжении, хотя и не в полном - сейчас я тебе соседку найду. Бахмурова, пошли отсюда! - Она схватила свой чемодан и поволокла к двери. - А разве вы… ты… теперь разве не здесь? - Растерялась новая хозяйка комнаты. Дочка Сенатора обернулась: - С чего вдруг? Мне и с Бахмуровой будет неплохо. Или ты, - она прищурилась, - тоже мне поверила? С пацанами всё понятно, они все наивные, словно котята. Но ты-то чего повелась? В коридоре мы сразу же наткнулись на Маришу, которая со своим рюкзачком растерянно бродила от двери к двери. - Всё занято? - деловито уточнила Иванова. Та кивнула. - Будешь в тринадцатой комнате, там как раз свободное место. Надеюсь, номер тебя не смущает? Та, обрадованная, замотала головой и бросилась туда, откуда мы только что вышли. Полина Германовна царственным жестом через плечо указала тыльной стороной ладони на нашу дверь: - Бахмурова, ты пока свободна. А я пойду наводить порядок, а тот тут почти в каждой комнате кто-нибудь ругается… Нет, я точно в этой школе революцию устрою, дайте только хоть кого-нибудь из здешнего начальства увидеть! Сначала я перетащила в нашу комнату свой чемодан, затем - чемодан Ивановой, который та оставила прямо посреди коридора, потом села на кровать и погрузилась в тяжкие раздумья. Дёрнул меня чёрт согласится здесь жить. Один-единственный раз дала слабину - теперь пять лет подряд буду всё это расхлёбывать. Одежду из сумки я наскоро запихала на верхнюю полку шкафа, и только успела с этим покончить, как в комнату вбежала Иванова, взволнованная и раскрасневшаяся, открыла один из своих чемоданов, что-то попыталась там найти, выругалась, дёрнула на себя застёжку другого, но молния заела. Дочка Сенатора снова выпалила замысловатое ругательство, со всех сил пнула чемодан, ойкнула, снова выругалась, прыгая на одной ноге, и умчалась обратно. Я осторожно выглянула за дверь. За каких-то пару минут Полине Германовне удалось устроить там самый настоящий хаос: ребята, со всем своим скарбом перемещающиеся в разных направлениях, напоминали обитателей растревоженного муравейника. Мимо как раз проходили трое мальчишек. Разговор между ними шёл на повышенных тонах, они явно ругались. - Я первый ту комнату занял! – Рявкнул первый. - И сумку свою сюда положил! А вы вдвоём припёрлись! - Если комната твоя, так и сидел бы в ней! – Запальчиво ответил второй. - Я что - барбосик, чтобы в комнате, словно в будке, сидеть?! Дверь оставалась приоткрытой. Я с интересом присл