а позолота кресел, белели скульптурки, стоящие вдоль стен. Ближайшая ко мне, стоящая рядом с нашей дверью, изображала какого-то античного бога с крылышками на шлеме и на ботинках. Я сразу вспомнила, что это Гермес. Кстати, забавный фактик: в христианской мифологии даже у служебных существ - ангелов - крылья были вделаны в тело, а у античных богов - даже богов! - все атрибуты не составляли одного целого с телом, крылья или те же самые крылатые ботинки можно было где-нибудь забыть, обменять на что-нибудь у другого бога, а то и попросту забыть на очередной пьянке… в смысле, на пиру (на Олимпе это было обычным времяпрепровождением небожителей). - Значит ты напялила очки из-за синяка? Этот голос прозвучал словно гром с ясного неба. Я вздрогнула и заозиралась по сторонам. Никого не было. Вообще - никого. - Оно того стоило? Я, наконец, разобралась, кто это говорит. В кресле неподалёку от меня, закинув ногу на ногу, устроилась крутышка. За всё это время она так и не удосужилась переодеться; куртка, штаны и прочее обмундирование почти полностью сливалось с темнотой. А что-то рассмотреть мне удалось только потому, что странная девчонка всё-таки удосужилась снять кожаную кепку, и в полумраке смутным пятном белела пушистая шапка светлых волос. Я было дёрнулась, но убегать или прятать лицо было уже поздно. - Присаживайся! - Сказаал она. Это короткое слово прозвучало скорее как приказ или требование, но не как дружеское предложение поболтать. Поколебавшись, я подчинилась. Девочка не смотрела на меня, её внимание было целиком поглощено ножом, который она крутила в руке. Образчик холодного оружия выглядел очень солидно - широкое лезвие таинственно блестело в свете дальних ламп, матово отливала массивная пластиковая рукоять. - Красивый ножик, - сказала я, чтобы хоть что-нибудь сказать. По-прежнему не глядя на меня, девочка холодно отозвалась: - Ножиками тётеньки на кухнях мясо режут, а это - НОЖ. Большими буквами - эн, о, жэ. “Фиксейшен боуи” - Что? - Марка ножа. “Фиксейшен боуи”. Довольно известное в узких кругах оружие. Я с опасением покосилась на нож: - Он острый? Большим и указательным пальцем крутышка взяла нож за самый кончик рукояти, вытянула руку перед собой и разжала пальцы. Серебристая молния стремительно скользнула вниз. Лезвие ножа вошло в крепкий деревянный пол словно в полурастаявшее масло - больше чем на треть. Всё это произошло абсолютно бесшумно, без единого звука. Пока я пыталась осознать увиденное, девочка с озабоченным лицом потрогала рукоятку и грустно сказала: - Теперь всё это нужно как-то вытащить из пола. Я сделала пару шагов, взялась за рукоятку и попыталась исполнить требуемое - у меня не получилось. Тогда я схватилась за рукоятку уже двумя руками и снова дёрнула на себя. Снова - никаких результатов. Я поднатужилась, потянула изо всех сил, но вскоре была вынуждена сдаться. - Может пусть этот “боуи” в полу торчит? - Предложила я. - Оставил же король Артур свой меч в камне - к нему потом девятьсот лет люди на экскурсии ходили. У нас тоже может быть своя достопримечательность. - А если кто-нибудь из мальчишек его вытащит? - Поинтересовалась моя собеседница, поддерживая игру. - Чем награждать? - Пусть тогда этот нож себе забирает, - пожала я плечами, - заслужил. - Ну нет! - Возмутилась крутышка. - Пусть уж лучше на мне женится - всё равно у меня больше ничего нет, а “боуи” не отдам! Мы переглянулись и расхохотались - Юля! - Сказала девочка, протягивая мне руку. «Точно - Юля. Андреева», - вспомнила я и в свою очередь представилась: - Настя. - И давно ты у неё на побегушках? - У кого? - У Ивановой. - Я только сегодня с ней познакомилась! - Да неужели? - С неприкрытым сарказмом поинтересовалась Юля. - Я вот тоже только сегодня с ней познакомилась. Только она почему-то не пригласила жить меня с ней в одной комнате. И не сделала своей личной секретаршей. Не знаешь, с чего это так? Я пожала плечами, потом спохватилась: как она узнала про секретаршу? Или Юле хватило того, что Полина заставила меня переписывать их фамилии? - Круто же ты начинаешь! До меня наконец-то дошло: - Ты мне завидуешь?! Да я всё отдам, лишь бы с кем-нибудь поменяться комнатой! Хочешь с Ивановой жить? Переезжай прямо сейчас! Наверное, я всё-таки слегка лукавила: к тому времени я уже нашла общий язык с дочерью Сенатора, да и в том, что я живу с ней в одной комнате, я уже находила, скорее, больше плюсов, чем минусов. В чём-то я даже считала наше общение забавным. Девочка смягчилась: - Значит ты тут ни при чём? Тебя Иванова сама выбрала? Я промолчала. Направление, в котором продвигался разговор, перестал мне нравиться. - Хочешь хороший совет? – Осведомилась Юля. - Хочу. - Будь ближе к народу. Я почувствовала, что мои губы расползаются в улыбке: - Ты про дискотеку? Девочка осталась серьёзной: - И про неё тоже. А то, знаешь ли, если у Полины Германовны начнутся неприятности, тебя тоже может ненароком зацепить. Тут уже не отбрешешься, что просто рядом стояла. - Что за неприятности? - Быстро спросила я. - Неважно. Предположим, что я это сказала… гм-м… так… гипотетически. Это прозвучало очень неубедительно. - А если честно? - Если честно, я и так сказала тебе больше, чем нужно, - Юля наклонилась, нежно обхватила ладонью рукоятку ножа и без всяких видимых усилий вытащила лезвие из пола. - Если голова у тебя не только для еды - сама допрёшь, а если ты в неё только ешь - тогда мне вообще не стоит перед тобой распинаться. Vale! (Пока! лат.) Она резко подбросила нож - в воздухе повис сверкающий диск, ещё секунда - и опасная металлическая штука снова была у неё в руке. Я запоздало облилась холодным потом: одно неловкое движение - и Юлина ладонь запросто отлетела бы в сторону - в остроте ноже я уже имела возможность убедиться. Пока я приходила в себя, девочка легко вскочила с дивана и быстрыми шагами направилась к себе в комнату. Я проводила её глазами. Из-за обтягивающей кожаной одежды тонкая высокая фигурка казалась ещё тоньше и выше. «Ни за что в жизни так не оденусь, даже если меня будут убивать!» Юля дошла до своей двери, взялась за ручку, но вдруг застыла, постояла несколько секунд, развернулась и пошла обратно. У меня мелькнула мысль, что прямо сейчас она воткнёт мне в глаз свою опасную металлическую игрушку и так же невозмутимо удалится по своим делам. Наверное, у меня в лице мелькнуло что-то такое. Остановившись передо мной, девочка хмыкнула: - Не бойся, я своих не обижаю. - Я и не боюсь. - А мне кажется, боишься. Ещё одна туда же! Может они с Ивановой сговорились и теперь дурачат меня? Мгновенно перекинув нож из одной руки в другую, она резко развернулась и снова направилась в свою комнату. Там произошло что-то совсем уже непонятное. Постояв несколько секунд перед дверью, странная девчонка сделала поворот на сто восемьдесят градусов и опять решительно направилась в мою сторону. Она оказалась передо мной, и мы замерли, глядя друг на друга. Я смотрела на неё снизу вверх и, кажется, начинала понимать, что происходит. Девочка явно не собиралась меня убивать, она просто хотела мне что-то сказать, и даже приоткрыла рот, но так и не решилась. Она снова сделала движение, чтобы развернуться. Это могло продолжаться бесконечно. - Юля! - Что? - Я никогда никому не сделала ничего плохого. Почему ты опасаешься, что что я в отношении тебя поведу себя некорректно? Что ты хочешь мне сказать? Девочка поколебалась и уселась рядом. Я внутренне напряглась. Уж если она так долго решалась, наверняка я сейчас узнаю что-то очень и очень серьёзное. - У тебя в пищевике зарядка есть? Для меня это был психологический нокаут. Неужели эта затянутая в кожу крутышка с десантным ножом просто стесняется сказать, что голодна?! - Пошли со мной! - Засуетилась я, вскакивая. - Я кое-что из дома привезла, и мы уже поужинали, но там что-нибудь должно было остаться! - Куда? - В мою комнату, куда же ещё! Юля мотнула головой: - Не пойду. Не хватало ещё с этой… Она не договорила, но я поняла, что ей не очень хочется встречаться с моей компаньонкой. - Иванова сейчас в вирте. - Что ей помешает через минуту оттуда выйти? Я пожала плечами: - Тогда побудь здесь, сейчас я тебе сюда что-нибудь принесу! Та подумала и кивнула: - Ага. Полина, как я и предполагала, всё ещё пребывала в виртуале и возвращаться из своих электронных миров в мир реальный пока ещё не собиралась. Она мерно перебирала ногами, судя по всему, куда-то шла - руки она вытянула перед собой, а её пальцы безостановочно порхали по пунктам виртуального меню, которое я, само собой, видеть не могла. С нашей прошлой трапезы в кухонном шкафчике отыскались несколько бутербродов и котлет, баночка с каким-то салатом, который ни я, ни Полина попробовать не решились из-за его слишком экзотического ярко-зелёного цвета, и полбуханки нарезанного хлеба. Всё это уместилось на небольшой кухонный поднос, на котором в фильмах приносят в постель чай или фрукты. Ещё раз оглянувшись на Полину, я заспешила в коридор. Юля не отличалась особыми манерами или попросту была очень голодной - она сразу схватила бутерброд, почти целиком запихала себе в рот и уже с набитым ртом заметила: - Очень вкусно. Ты сама готовила? - Мама. Я из дома это привезла. У нас пищевик почти полностью пустой. Хотели приготовить гречневую кашу, а она оказалась без соли, без масла и сухая, как горох. - У нас тоже ничего не вышло. Вместо манной каши - какая-то жижа без цвета и запаха. - Ты, наверное, издалека? Юля на мгновение перестала жевать: - С чего ты взяла? - Ну-у, ты