ьчишки - раздетые по пояс, девчонки - в более приличном виде. Все были очень недовольны. - Все в душ? Мне ответил гомон, из которого стало ясно, что да, именно туда. Мальчишка, с которым я случайно столкнулась, бросил на меня недовольный взгляд, хотел сказать что-то резкое, но застыл с полуоткрытым ртом. Он вытаращился на меня так, что мне стало неловко. Что со мной не так? Вроде одета прилично, а то, что вконец растрёпана, так чего только не бывает у девчонок ранним утром. Ко мне протолкалась Мариша. Она была, как всегда, очень миленькой и очень приветливой: - Доброе утро, Настёнка! - И тебе, - повернулась я к ней. - Давно вы тут стоите? - Я - минут двадцать, - сказала она, приподнялась на цыпочки, и шепнула мне в самое ухо. - Настёнка, я сейчас тебе скажу одну вещь, ты только сильно не паникуй, ладно? Самый верный способ заставить человека волноваться на пустом месте - начать разговор с просьбы не беспокоиться. - Что случилось? - Насть, ты очки забыла надеть! Несколько секунд я осознавала услышанное, затем, опустив лицо, бросилась обратно. Полина сидела перед зеркалом и пыталась что-то сотворить со своими, если уж совсем честно, жиденькими волосами. В комнату я ворвалась такой фурией, что она подпрыгнула на месте: - Бахмурова, ты чего?! - Ты что, не могла мне сказать, что я очки не надела?!! - Прости, Настюха, - запинаясь, пролепетала Полина. - Я как-то не подумала… Я всхлипнула и дрожащими руками нацепила на себя очки, что было теперь, ну, как мёртвому припарка. Кто меня успел заметить в таком виде? Тот мальчишка - раз, Мариша - два… Вот вроде бы и всё. Все остальные были слишком заспаны. Н-да, пожалуй, ничего особенно страшного не случилось, особенно если тот парень не разболтает обо всём. Полина так виновато хлопала глазами, что я невольно смягчилась: - Ладно, всё нормально. - Точно? - Точно. Меня почти никто не увидел. Полина не была бы сама собой, если бы не нашла возможности поиронизировать: - А те, кто увидел, уже не скажут? - Хотелось бы. Дочка Сенатора выглядела куда элегантнее, чем вчера. Будь девочке лет на десять побольше, я бы решила, что она одета в деловой женский костюм, по крайней мере симфонию из белоснежной блузки, чёрных брюк и чёрного пиджака трудно было назвать как-то ещё. Но обладательнице костюма было всего десять - разве для детей такое шьют? - Ну? - Спросила Полина, кинув на меня быстрый взгляд через зеркало. - Ещё не разошлись? Я поняла, кого она имеет в виду, и мотнула головой. - Раньше вставать надо, - заметила моя соседка. - Папа говорит, что после восьми утра поднимаются или аристократы, или бездельники. Мне стало интересно: - А я кто по-твоему? - Ты всего на три минуты встать опоздала, так что для первого раза это не считается. Тем более, я тебя не так-то уж и хорошо знаю. А к тому времени, как ты задержишься с подъёмом в следующий раз, я уже смогу ответить на твой вопрос. - Спасибочки. Полина попыталась соорудить около уха что-то вроде крохотной косички, потом плюнула на всё и собрала волосы в простой хвостик на затылке и закрепила всё это тоненькой резинкой под цвет волос. - Как ты думаешь, - повернулась она ко мне, показывая полоску из ткани, упакованную в целлофан, - гастук мне стоит надеть или нет? Ага, оказывается, это галстук. Наверное, даже довольно дорогой, иначе дочка Сенатора побрезговала бы его покупать. - Ты и так выглядишь слишком взрослой. Даже для супера. - Я этого и добиваюсь. - СЛИШКОМ, Полина. СЛИ-Ш-КОМ. - Для убедительности я даже потрясла в воздухе указательным пальцем. Та подумала и предложила: - А если я сандалии надену? Ну, сандалики, такие, совсем детские, в которых малыши в детский садик бегают? Я их с собой захватила. - Зачем? Девочка пожала плечами: - Не занудствуй. Сама не представляю. На всякий пожарный. - Я спрашиваю, не зачем ты их захватила, я для какой цели ты их сейчас хочешь надеть. - Это уравновесит галстук. В смысле - компенсирует. - Я мало разбираюсь в одежде, но мне кажется, что такой контраст будет всем резать глаза. Снизу ты будешь ребёнок, а сверху - взрослая дама. Вроде бы в психологии это называется когнитивный диссонанс. Полина похлопала глазами и призналась: - Я об этом даже не подумала… Жалко… Я ведь этот галстук купила именно для школы, для первого дня… - Она скисла, но через секунду вновь повеселела. - Зато теперь можно надеть нормальную обувь! Мы дружно вздрогнули - из-под потолка раздался треск и громкое “ку-ку”. - Половина девятого! - Спохватилась Полина. - Мы скоро собираемся! А ты, что, завтракать не будешь? В ответ на мой недоумевающий взгляд она указала подбородком в тот угол, где располагалась наша мини-кухня. Весь стол был завален разнокалиберными пёстрыми пакетами, пачками, пластиковыми и картонными коробочками, какими-то свёртками. Я принялась перебирать содержимое. Чего там только не было: пряники, конфеты, чипсы, печенье, кексы, снова печенье, зефир, шоколадки… Посреди всей этой разноцветной белиберды возвышались две большие бутылки лимонада. Боже, неужели именно эту еду Полина вчера называла нормальной?! Немудрено, что она такая худющая. Если бы я пару месяцев провела на такой диете, сама бы скинула килограмм пять (что при моём весе - почти критично). Я без всякого энтузиазма принялась грызть булочку с повидлом - самое демократичное из того, что удалось отыскать. Дочка Сенатора следила за мной с лицом доброй бабушки, которая кормит свою приехавшую на лето и заморённую городской жизнью внучку. - Почему ничего не пьёшь? - Спохватилась она через минуту. - Лимонад с утра вреден. - Ты, оказывается, привереда ещё та. Вот уж чего я от тебя не ожидала. - Я просто берегу своё здоровье. - Ну и сиди голодной! - Вдруг разозлилась Полина. В комнате повисла тишина. Нет, с ненормальной вспыльчивостью этой девчонки нужно что-то делать, ещё два-три дня такой жизни - и я сама начну орать на окружающих. Впрочем, моя соседка долго молчать не могла - не успела я придумать достойный ответ, она, как ни в чём не бывало, принялась рассуждать, что, на самом деле, всё у нас идёт неправильно: - У нас школа Навигаторов, правильно? Самая главная из всех "Штук" вообще. И это не важно, что мы всего лишь на первом курсе - нам по статусу не положено, чтобы мы по утрам в очереди к умывальнику стояли. Вот сейчас поживём без комфорта, вырастем, разозлимся - и устроим революцию. - Зачем? - Пусть знают! - И кого ты смещать собираешься, если мы и так главными будем? Полина задумалась. - Но ведь в Правительстве не все Навигаторы - из суперов? Есть и обычные люди? Вот их-то мы и сместим. - А потом что будем делать? - Продолжала допытываться я, и всё-таки налила себе полстакана лимонада; решила, что есть всухую куда вреднее. - Что-нибудь придумаем… Да и что ты в самом деле! - Разозлилась она, - я шучу, а ты на полном серьёзе прикидывать начинаешь! У тебя чувства юмора вообще нет! - Есть, только оно у меня… хм-м… специфическое. - Ну-ну. Я натянула джинсы и свитер. Девочка повернулась на стуле и внимательно оглядела меня: - Ты ведь вроде вчера в этом же была? Эх, Бахмурова, ничему тебя жизнь не учит. Я вытащила из под подушки персональник: - Интересно, персональники нам выдадут или будем пользоваться своими? - Скорее всего выдадут. Надо, чтобы компьютерная техника была у всех одинакова. А то ведь получится, что у одних персональники хорошие, а других – похуже, а у кого-то они даже самые простенькие программы не вытягивают. Мы ведь тут собрались не из одного инкубатора. - Из разных слоёв общества, - уточнила я, втискивая персональник в карман. - Любишь, ты, Бахмурова, красивые формулировки. - Разве это плохо? - Не самое плохое качество в наших обстоятельствах, - Полина схватила со стола свой персональник. - Ладно, пойдём! В холле было безлюдно. Полина двигалась вперёд мрачно и решительно, и сейчас как никогда была похожа на дочь своего отца - наверное, у Сенатора перед каким-нибудь публичным выступлением такой же значительный вид. На лестнице нам никто так и не встретился. Дверь в актовый зал была чуть приоткрыта, из-за неё доносились приглушённые голоса. Полина появилась на пороге медленно и торжественно, словно статуя командора из сторой пьесы. Голоса тут же смолкли. Я прошмыгнула в медленно закрывающийся проём и тут же принялась пробираться в глубину заднего ряда - мне совсем не улыбалось, чтобы наша новоявленная староста снова принялась втягивать меня в свои начальственные авантюры. Мои одноклассники оказались сознательными: о вчерашней дискотеке напоминали только неровно стоящие ряды кресел. В очках мне было мало что видно. Сначала я на кого-то налетела, потом наступила на чью-то ногу, наконец знакомый голос прошептал мне в самое ухо: «Ты куда? Давай сюда!» и две руки, схватив меня за плечи, мягко, но настойчиво усадили меня на ближайшее место. - Мариша? - Пролепетала я (это была именно она). - Привет… ещё раз… - Откуда у тебя синяк, Настёна? - Да тихо ты! Мой отчаянный шёпот пронял её: - Ты чего? Я указала глазами на мальчишку, который устроился за два места от нас и делал вид, что мы его абсолютно не интересуем, на самом деле - я была в этом уверена - он исподтишка наблюдал за нами. Я даже вспомнила, что его зовут Рома - именно он вчера шёл в школу вместе с Маришей, а через четверть часа демонстративно с ней знакомился, он целый день вился около неё, а вечером они даже умудрились поругаться - и вообще вели себя так, словно много лет знают друг друга, будто брат и сестра, но никак не люди, которые познакомились совсем недавно. И вот сейчас эта парочка снова ряд