Повернувшись на другой бок и подложив руку под голову, я только собралась засыпать, как снизу донёсся жуткий храп. Тогда я вытащила из-под плаща башмак и, пользуясь отличным ночным зрением, запустила его прямо в Кетруся, что возымело немедленное действие.
Спала я просто отвратительно: во сне скрывалась от каких-то преследователей, перебегая от дерева к дереву, спотыкалась и путалась в длинном платье… Ветви больно хлестали меня по лицу, путались в волосах, и силы уже на исходе… Затем отчего-то привиделись весёлые беззаботные музыканты, потешно прыгающие собачки и пляшущая полуобнажённая девушка с рыночной площади.
ГЛАВА 2
Бродячий глупец лучше сидящего мудреца.
(воларская народная поговорка)
Проснувшись на рассвете, я была абсолютно уверена в том, что следует без промедления отправиться к шатру с музыкантами. Осторожно спустившись с горы сена и вытащив из объятий Кетруся свой башмак, я выскользнула со двора в надежде, что Гастомысл не слишком будет обижаться, что не заглянула попрощаться.
Добравшись до площади, я застала уже собирающихся в путь комедиантов. Краснощёкий пожилой мужчина запрягал пару гнедых лошадей, остальные складывали в яркую кибитку нехитрые пожитки.
— Подождите! — я добежала до кибитки и положила руку на спину лошади. — Возьмите меня с собой!
Все молча уставились на меня. Мужчина с минуту помолчал, критически осматривая меня, и спросил:
— А что ты умеешь?
— Не знаю, а что нужно?
Парни заулыбались, с любопытством рассматривая меня.
— По канату ходить или фокусы показывать, — продолжал мужчина. — Или ещё что-нибудь эдакое, на что публика захочет глазеть и платить.
— Фокусы? — я дотронулась до его руки. — Тебя давно мучает ревматизм и колено. Жена давно покинула тебя, отойдя в иной мир. Всё, ради чего ты живёшь — это твоя дочь.
— Твоя правда. А будущее видишь?
— Не уверена. Но точно могу сказать, что вскоре вас с дочерью ожидает приятное и весёлое событие.
— Весёлые события у нас каждый день. Что ж, ладно, садись в кибитку. Посмотрим, если за твой талант будут платить, останешься.
Наконец все погрузились, и мы тронулись. Лошадьми правил Володримей — самый старший и уважаемый человек, он же являлся отцом Ветраны — хорошенькой смазливой девушки, умеющей петь, танцевать, играть на нескольких музыкальных инструментах и обучать несложным трюкам собачек, костюмы которым она также шила сама. Трёх парней звали Полемон, Вьюр и Галтей. Кроме исполнения музыки, они жонглировали, чем придётся, и выписывали акробатические кульбиты.
— Ну, а тебя как звать? — поинтересовался один из парней, когда мы дружно кивались из стороны в сторону, проезжая по городским улочкам.
— Бажена, — привычно ответила я, не моргнув глазом.
— Расскажи о себе, — попросила Ветрана, придвинувшись ближе в темноте кибитки.
— Да нечего особо рассказывать.
— Ну как хочешь, смотри сама. Я знаю, ты — беглянка, которую разыскивает стража. У каждого из нас свои скелеты в сундуке. Так что расспрашивать не буду. Но если вдруг захочешь — я умею хранить секреты.
Я ничего не ответила, и разговор прекратился. По городу мы ехали молча. Стоило цветастой кибитке миновать городские ворота, как нас тот час же остановили. По приказу стражника все вышли наружу. Все, кроме меня.
— Это все? — услышала я голос караульного.
Мои попутчики молчали, не зная, что ответить.
— Ну-ка, проверь, — не сдавался голос, отдавая кому-то распоряжения.
В кибитку заглянул один из стражников, и я испуганно вжалась в стенку. Но, к моему удивлению, это оказался мужчина с площади, чёрные волосы были закрыты начищенным до блеска шлемом, но я всё равно без труда узнала отца смуглой девчушки…. Он тоже узнал меня, удивлённо поморгал, помолчал с минуту.
— Ну, что там? — занервничал голос снаружи.
— Всё чисто, господин комендант.
Долгое время я боялась выглянуть и лишь, когда проехали несколько вёрст, отважилась вылезти из-под холщовой крыши. Оказалось, мы давно оставили город позади и сейчас ехали вдоль реки по широкой наезженной дороге.
— Будем ехать, пока не встретим крупного селения, — пояснил Полемон, жуя яблоки, которыми только что жонглировал.