Лаурелин покружилась на траве, чтобы все рассмотрели её со всех сторон. Может быть, её сомнения заметили. Лунные девы смолкли, замерли на мгновение, а затем снова скользнули к ней. Ладонь одной проникла ей под платье, гладя грудь, а мужчина подплыл совсем близко. Женщина подумала, не раздеться ли ей снова и уступить ласкам подруги, но та не спешила продолжать. Вместо этого рука внезапно убралась, а девушки отступили на шаг. Луихад поднял свой золотой амулет, и тонкий луч изумрудного света вонзился в лоб Лаурелин. Она знала, что происходит: Луихад впервые меняет её. Где-то в глубине сознания Лаурелин понимала, что когда-то жила на той далёкой планете, висевшей в небесах огромным белым с голубым шаром, но никакой другой памяти о той, другой жизни у неё не сохранилось.
Чувствуя, как из головы улетучиваются воспоминания о том, первом, разе на земном холме, женщина ощутила обычное в таких случаях возбуждение, и отдалась ему. Бурный оргазм потряс её почти сразу, и в себя она пришла, уже не помня Земли.
Долгие лунные дни казались короткими, а потом Лаурелин и вовсе потеряла представление о ходе времени. Она забавлялась с подругами до полного удовлетворения, потом спала где придётся на мягкой удобной траве, и снова пускалась в развлечения, всё охотнее отдаваясь лунным девам. Они принимали её как одну из своих. На ней было такое же платье из сверкающих нитей и лунного света, что и у прочих — да и то не всегда... Лишённая памяти о земной жизни, Лаурелин не понимала, что снадобья, которыми поили её старшие девы, не походили на земные опьяняющие напитки. Они не гасили сознание, она и напившись их могла хорошо контролировать свои действия, но вместе с тем переставала чувствовать усталость. Опьянение от лунных напитков приносило бесконечный восторг, и в такие минуты каждое её движение отзывалось наслаждением во всём теле. Выпив волшебного напитка, она танцевала до упаду, мерцающие огни далёких звёзд усиливали чувства, и вместе с тем распаляли желания. После зелий она отдавалась кому попало, и оргазмы тогда достигали невероятной силы.
Не замечала она и того, что периоды воздействия зелий постепенно становились всё длиннее. Она приходила в себя всё позже и позже после них. Луихад и старшие девы видели это. Пока Лаурелин смеялась и танцевала на лужайке в кругу дев и отдавалась их ласкам, Таниквинель незаметно следила за ней, наблюдая, как действие препаратов захватывает девушку. Зелья старших женщин Серебряной Луны после длительного приёма встраивались в обмен веществ, и начинали действовать всё сильнее по мере того, как преодолевали действие естественных гормонов. Пройдёт ещё немного времени, и они начнут менять тело Лаурелин. Рано или поздно она не придёт в себя после очередной дозы, и тогда её уже не нужно будет поить зельями. Железы где-то внутри её тела сами начнут вырабатывать эти вещества, навечно подчинившие самку, и тогда она станет настоящей младшей лунной девой. Она сможет летать вместе со всеми не только над оазисом жизни, но и сквозь пустоту, а её груди дадут молоко, из которого старшие и делают свои зелья.
Лаурелин и сейчас оставалась самой любимой подругой Луихада, выбиравшего её чаще, чем всех остальных лунных девушек вместе взятых. Ей льстило такое внимание, а остальные не завидовали. Им было всё равно. Девам было так же хорошо друг с дружкой, как и с мужчиной. Они только и знали, что играть и предаваться однополой любви. Когда-то, на далёкой Земле, у них были другие мысли и желания, но здесь они все исчезли.
С Лаурелин всё так и должно было произойти. Луихад гарантировал. Он давно держал у себя целую стайку дев, и приобрёл большой опыт. Просто за долгое время, а не потому что часто крал жительниц Земли. Только иногда, когда ему особо приглянулась какая-то женщина, он решал забрать её с собой на далёкую Луну. Дозы зелий подбирались таким образом, чтобы девушка окончательно терялась в наркотических грёзах примерно к тому времени, как начинала надоедать Луихаду. Рано или поздно так происходило со всеми. С одними раньше, с другими позже. Луихад успел заметить, что не смотря на стёртую память, женщины постарше дольше остаются привязанными к своей родной планете, и потому предпочитал уносить с собой молодых, которых без проблем можно было убедить принять новую жизнь.
Да, раньше со старшими женщинами часто были проблемы. Его первое приобретение, Тира, оказалась чьей-то женой, и ещё долго после того, как он унёс её сюда, упорно бродила в печали, отказывала ему, и однажды даже попыталась сбежать с Луны на свою родную тусклую и блёклую Землю. Луихад был удивлён. Он не понимал этого. Как можно цепляться за мертвый холодный камень, который раньше был её домом, когда перед ней открылась вечная радость и красота серебряной планеты? Как можно так привязываться к одному мужчине, и не только даже не пытаться сравнить его с другим, но и упорно отказываться и от самих предложений на эту тему?
Потом, она, конечно, отдалась ему, и по-настоящему стала его девушкой-игрушкой. Первой из новеньких младших лунных дев. Затем Луихад нашёл себе других, забирая их с Земли и других планет. Тира долго сопровождала его в полётах между небесными телами. Но вниз Луихад решил взять её с собой не сразу, а только после многих, многих длинных суток. Настал день, когда она открыто попросила его о близости. Только тогда он счёл, что девушка совсем избавилась от земных привычек и стала лунной.
Его первые подружки-любовницы просто привыкали к жизни на Луне, а потом Таниквинель из любви к Луихаду подарила ему золотой амулет и научила обращаться с ним. Им он и воспользовался, чтобы окончательно превратить Тиру в свою игрушку. Это был первый раз, когда он переделал мысли девушки. Получилось плохо, «дорабатывать» её пришлось ещё не один раз, прежде чем результат удовлетворил его. Тира стала первой из младших, и долго была его и спутницей, и подопытной, на которой Луихад и учился.
Позже, когда он собирал свою коллекцию для удовольствия, Тира была забыта и брошена им. Она удалилась на Алую Луну и растворилась где-то в её кристаллических глубинах. Со следующими девушками всё проходило гладко: Луихад набрался опыта и менял их без затруднений. Обычно, лишая добычу памяти, он просто делал их бисексуальными и более сговорчивыми, а в остальном оставлял как они были. Только со старшими женщинами приходилось работать тщательнее, чтобы превратить их в настоящих лунных дев, открытых и доступных.
Они летели сквозь пустоту, что чернее ночи. Луихад, первый в цепочке жителей Луны, нёс дев за собой. У нескольких из них в руках были бутылки с эликсиром, который он договорился менять на девственность обитательниц Земли. Лаурелин мчалась рядом с ним, думая, что для неё будет странно чувствовать в себе стоя́щий член кого-то другого. До сих пор Луихад был единственным.
Долгий полёт сквозь ничто между планетами привёл их в тень Земли. Луихад вёл вереницу летящих созданий вдогонку закату. Солнце скрылось за увеличивавшейся планетой, и они по спирали спускались туда, где среди темнеющих равнин было то самое место, откуда Луихад унёс её, казалось, вечность назад. Пустота сменилась земным воздухом, и Лаурелин вздохнула, ощутив земные ароматы. Другой воздух, не похожий на лунный, наполнил её лёгкие. Они пронеслись сквозь облака, тоже не такие, как над Серебряной Луной. Куда более плотные и тяжёлые, в них было труднее дышать.
Тяжёлые запахи Земли не будили никаких воспоминаний. Они казались грубыми и ненормальными. Ей было удивительно думать, что она сама когда-то жила здесь, внизу. Она решительно не представляла себе жизнь на этой планете, просто не задумывалась об этом. Ей было жаль обитателей Земли, вынужденных жить здесь, в этом тяжёлом воздухе. Хотелось поделиться с ними своей радостью, хоть ненадолго развлечь их.