Шаря руками по обнажённому телу, ощупывая дрожащими пальцами каждый миллиметр, все потаённые места, он чувствовал, что если сейчас же не поимеет его, то член попросту взорвётся. Расстегнув свои брюки и спустив их до колен вместе с трусами, следователь потёрся вздыбленным членом о живот парня. Мелькнула мысль, что надо бы перенести его в спальню, но Степанов отмахнулся от неё, как от надоедливой мухи. Перевернув парня на живот, он раздвинул его ягодицы, проникая внутрь большими пальцами обеих рук и растягивая анальное отверстие разрывающими движениями.
Парень даже не пошевелился. Ни стона, ничего. Следователь досадливо поморщился. Ему, конечно, нравилась покорность, но иметь бесчувственное тело всё равно, что иметь куклу – никакого удовольствия. Но очень уж сильное желание трахнуть этого мальчика. Жестоко, разрывая…
Степанова затрясло. Его тело непроизвольно дёргалось, слюна тянулась струйкой изо рта, капая на ягодицы парня. В глазах темнело от дикого, животного желания. Плюнув на раскрытый анус, Степанов с вожделением вогнал член, не вынимая своих пальцев. Яростно задвигался, что-то бормоча, воя, содрогаясь в экстазе. Оргазм накрыл мгновенно, полностью вынося остатки разума.
Очнувшись, следователь посмотрел на распластанное под ним тело, исцарапанные ягодицы. Отодвинулся, вынимая член, вытер его от крови валявшейся неподалёку футболкой парня. Тот не подавал никаких признаков жизни, только веки слегка подрагивали.
- Какой же ты сладкий, - пробормотал Степанов, - такой узкий, горячий… мой…
- Тоха-а-а!!! – заорали с улицы.
Матюгнувшись, следователь кинулся к окну, на ходу натягивая штаны. «Кого там ещё принесло?»
У калитки стоял хорошо поддатый сосед по участку, из дома которого доносилась музыка.
- Тоха-а! – продолжал орать он.
- Чего вопишь? – Степанов высунулся в окно.
- О, Тоха! – обрадовался тот, - слушай, мы тут сабантуйчик малёхо организовали, шашлык-машлык… а мангала нет. Одолжи, а? И чего ты калитку закрыл? Обижаешь соседей.
- Сейчас, погоди чуть-чуть, - Степанов в бешенстве заметался по комнате.
«Ну, вот же принесла нелёгкая, - поглядывая сквозь окно на ломящегося во двор соседа, раздражённо думал Степанов, - надо выходить, вломится ещё. Чёрт! А если Денис очнётся? Надо хоть связать чем-то… И чего я наручники с собой не взял? Где-то была верёвка… Чёрт! Чёрт! Ладно, и этим сойдёт, всё равно в отключке».
Содрав поддерживающий портьеру шнур, следователь связал за спиной руки Дэна и выскочил из комнаты.
- Тоха, ну ты скоро? – надрывался на улице сосед.
- Да иду я! - Степанов вышел во двор, - мангал тебе?
- Ага… и ты это… к нам подтягивайся.
- Да занят я, - Степанов уже тащил мангал, неистово желая побыстрее сплавить навязчивого соседа, - гостей жду.
- А-а-а, ну тогда конечно. А мы тут на рыбалке были… - сосед завёл старую пластинку, задерживая следователя на улице и вынося мозг своими надоедливыми россказнями.
Тем временем, Дэн пришёл в себя. Пару раз моргнув, пытаясь навести резкость в расфокусированном взгляде, парень почувствовал невыносимую боль в заднем проходе. «Что за? Блядь, как же больно… что происходит?» Он дёрнул руками, шнур впился в запястья. «Руки связаны, - хаотичные мысли, абсолютное непонимание ситуации, - почему я голый? Что за нах здесь происходит?» Память постепенно возвращалась. Он на даче у следователя, они разговаривали о Янике, следователь что-то говорил о чём-то ужасном, какая-то инфа, видео… а потом? Что было потом - никак не вспоминалось. Застонав, парень сполз с дивана на пол, стал на колени, затем с трудом поднялся на ноги. Светлая обивка дивана заляпана кровью. Кровь размазана между бёдрами, в заднем проходе невыносимо саднит, и что-то хлюпает.
Пошатываясь, Дэн двинулся в сторону окна. Через несколько шагов его качнуло в сторону и, не удержав равновесия из-за связанных рук, парень навалился на стол, больно ударившись боком. Стол пошатнулся. Стоявший на расстеленной газете ноутбук поехал к краю стола. «Сука!» - выругался Дэн, пытаясь удержать ноут головой. На экране мигала надпись: «Обновление успешно завершено. Возобновить проигрывание видеофайла?»
Мысли Дэна вернулись к разговору со следователем: «Информация… видео… а если это то видео?»
Носом парень нажал на «ок» и уставился на монитор. На экране замелькали фотографии Яника ещё с необезображенной внешностью. Затем появилось его же изображение, но уже в том виде, каким он стал. А потом… Увиденные кадры отняли дар речи, вызвали шок, коллапс и ужас. Дэна затошнило, он снова почувствовал тот арктический холод в груди, разрывающие сердце осколки льда. Стены закачались, в глазах потемнело… парень рухнул на пол, потеряв сознание.
Степанов, наконец-то избавившись от соседа, возвращался в дом, как вдруг зазвонил телефон. Псих. «Они что, сговорились сегодня все меня выводить?»
- Алло! – резко, раздражённо.
- Толик, - вкрадчивый голос Психа, - ты что же это, шутки шутить удумал?
- Ты о чём? – чёрт, хриплый голос с потрохами выдаёт его.
- Ты знаешь о чём, - появившиеся металлические нотки в голосе кинули Степанова в жар, - пацана зачем забрал?
- Да с чего ты взял?
- Мои люди к нему домой съездили, дома не обнаружили, соседи сказали, что парень на такси уехал, нашли таксиста, угадай – куда он его отвёз?
- Ко мне не приезжал.
- Да ну? – поддельно удивился Влад, - ну так жди, скоро приедет. И я скоро приеду. Ни на кого нельзя положиться, всё приходится делать самому. И давай без глупостей, Толик. Незаменимых людей не бывает, понимаешь? А ты кто? Просто пешка.
В трубке зазвучали короткие гудки. «Вот же сука! – взбешено проорал Степанов, - как вы меня все задрали! Каждый диктует условия! Да хер вы угадали, Степанова так просто не запугаешь».
Поддавшись порыву, он взлетел по лестнице на второй этаж, ворвался в спальню. Из сейфа вытащил подаренный женой на прошлый день рождения гладкоствольный обрез. Двенадцатый калибр, отличное оружие. Зарядив и прихватив с собой коробку с патронами, Степанов стал спускаться вниз. Однако, с каждой ступенькой решительности убавлялось.
«Толку, что я застрелю его? За ним куча людей. Да и приедет не сам, скорее всего. Потом, выстрелы могут услышать… Хотя у соседей гремит музыка. А больше никого в окрестности. Закончатся деньги, фильмы. Всё закончится».
Раздумывая, Степанов вошёл в комнату, где оставил связанным лежащего на диване Дэна. Диван был пуст. Пошарив глазами по комнате, следователь обнаружил парня лежащим на полу у стола. В душе снова поднялась волна злобы. «Ну почему? Почему я должен отдавать его? – глядя на обнажённое тело Дэна, думал следователь, - ради создания очередной киношки, за которую я тоже получу какие-то деньги? Деньги – это, конечно, хорошо, но так уже достало играть по чьим-то правилам. И немного жаль парня, зная о том, что ему предстоит пройти перед смертью». Неожиданное решение пришло само собой.
- Я спасу тебя, малыш, - прошептал Степанов, целясь в голову лежащего паренька.
Громыхнул выстрел. Входящее отверстие на лбу было не слишком большим, немного осколков лобовой кости торчало в стороны и вовнутрь, а вот вместо затылка просто кровавое месиво. Ошмётки мозга и костей разлетелись в радиусе около полуметра. Под головой расплывалось огромное кровавое пятно. Натянув пакет на голову парня, чтобы дальше не пачкать полы, Степанов стал натягивать на труп одежду. Закончив, оттащил тело в сторону.
«Психу скажу, что вынужден был убить, так как пацан сбежать хотел. Тело пусть его люди забирают, в крематорий позвоню. А кровищу до приезда семьи оттереть успею, так что день рождения мне никто не испортит».
Из открытого окна доносилась гремящая у соседей музыка. Звучала романтическая композиция «Лунный блюз». Удивительным образом мелодия и слова совпали с такими же, которые сопровождали последние кадры открытого на ноутбуке фильма:
«…День сменяет день, время идёт,
Но одно я знаю точно:
Мой грустный блюз для тебя еще жив».