Созидание новой жизни происходит только через умирающее божество, а не благодаря соитию под деревьями или скалами. Только божество, вися на смертном столбе, призвано осуществлять акт созидания. Оно — созидающий в своей смерти, в своей крови, в своем растерзанном естестве Осирис — божественный жених, кровь которого вызывает новое время и новую жизнь. Он жених крови, приглашающий к свадебному пиршеству, к наслаждению плотью и кровью агнца.
Правда, в апостольских посланиях можно найти намеки на то, что в некоторых раннехристианских общинах на «трапезах любви» происходило половое общение. Но оно было введено отступниками, «которые занимались греховностью, противоестественными делами… святотатцы, которые таким образом загрязняли плоть и не уважали великого господа». В борьбе за новое вероучение победили не они. Они оказались скорее «позорными пятнами», потому что на «трапезах любви» ранних христиан «с ними едят и… следуют своим безбожным страстным желаниям… вызывают разобщенность, обуяны безумием и не могут овладеть духом».
Времена соития под ветвистыми деревьями прошли безвозвратно. Осталось только совместное вкушение плода! «Итак, — пишет апостол Павел в Послании к колоссянам, — никто да не осуждает вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник, или новомесячие, или субботу: это есть тень будущего, а тело — во Христе»[312].
Такой вид принимает история райского дерева с плодом на нем, вкусив от которого Адам и Ева познали стыд и ощутили свою наготу.
Христианство, однако, свидетельствует и об ином: в этом учении не только проявились давно отвергнутые древние верования праотцев Израиля и многих других народов, но по-новому зазвучал мотив созидания в смерти. Ибо христианство говорит не только о сотворении пищи и хлеба (а также нового времени), но о большем, значительно большем: о сотворении нового человеческого рода и новой эры, освобожденной от ставших бессодержательными, часто показных заповедей, ханжества. Уже недостаточно обрезания и даже (как принято у поклонников Аттиса) отсечения всего члена. Надо следовать всему закону, а не ставшей пустой формальностью заповеди об обрезании. «Ибо, во Христе Иисусе, — поучает Павел, — не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью»[313]; «В нем (Иисусе Христе) вы и обрезаны обрезанием нерукотворным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым»[314]. Обрезание Христово — принесенная им жертва. Вслед за этой жертвой придет царство божие и с ним новое время.
Во многих местах апостольских посланий говорится о том, что Иисус Христос — это пасхальный агнец, который еще до «создания мира» был предназначен как агнец «непорочный и чистый» на смерть через распятие. На себе он несет грехи всех людей ко древу креста.
Иисус Христос «хочет примирить» всех с богом «посредством креста» и способствовать миру, «убив вражду» своей кровью на кресте. Он «должен вкусить смерть за всех». Ведь только кровь «очищает и освобождает» и «без пролития крови не бывает прощения (грехов)».
В этом мы видим обращение к древним законам Израиля: «Ибо Моисей, произнеся все заповеди по закону перед всем народом, взял кровь тельцов и козлов с водою и шерстью червленою… и окропил как самую книгу, так и весь народ, говоря: „Это кровь завета, который заповедал вам бог“»[315].
Но уж если кровь тельцов и козлов и «пепел телицы» способны очистить оскверненных путем окропления их и сделать их чистыми, насколько лучше очистит «совесть» людей «от мертвых дел» кровь мессии, принявшего облик человека… Быть убитым — значит создавать новую жизнь для других. На этом же зиждется и любовь Иисуса. Вероучение Христа основано еще и на учении о приходе Эона, о смене веков, о грядущем царстве божием. Иисус знает, что оно вот-вот наступит, что оно придет неожиданно, когда начнется лето и небесная смоковница исчезнет. Его сила, свидетельствует Новый завет, за одну ночь засушила земную смоковницу; она и небесную смоковницу заставит высохнуть в положенное время.
И потому Иисус решился; он хотел своей смертью ускорить наступление нового времени. Он выбивает из рук своих учеников оружие и позволяет себя унижать, бичевать и истязать. После этого наступает час распятия, и кровь Иисуса стекает с дерева, подобно крови знатнейших царских сыновей… Луна темнеет. Ее век кончается.