Он выпил не так много, не помнил такого. Было лишь два варианта.
Первый: его кто-то нашел, принял за мертвого и попытался сжечь его тело. Он не мог винить за такое. Люди старались сохранять берега чистыми от мертвечины на случай, если немцы нападут снова. Но они могли хотя бы проверить, дышит ли он. Было горячо.
Второй: кто-то мог пытаться помочь ему. Он мог быть в доме у огня, такое было возможным, но казалось, что жар исходил из его тела.
Где же он был?
Открыть глаза было сродни подвигу Геркулеса. Фрэнк боролся, чтобы открыть один глаз, потом другой. Он не мог ни на чем сосредоточиться, и казалось, что кто-то пытался закрыть ему глаза.
Краски стали четче. Яркие цвета — красный, оранжевый и желтый — были словно ручной росписью, а не выкрашенным шелком, как должно быть. Такие яркие краски требовали лучшего качества.
Он сморщил лоб, игнорируя боль от этого. Он не знал, какое место было таким ярким. Кто жил в таком месте?
Может, он издал слабый звук, потому что что-то зашевелилось в комнате. Звук не прозвучал рядом с ним, но это явно был тот, кто помогал ему. Его лицо ощущалось… не таким опухшим, хоть это было не совсем правильным описанием. Оно уже не ощущалось так, словно череп был разбит.
— Воды, — прохрипел он.
Шорох донесся снова, а за ним кашель. Слабый запах табака и дыма щекотал его нос.
— Клара?
Зашуршала ткань.
— Что, Букер? Я должна готовить ужин.
— Он проснулся.
Загремели сковороды, и порыв ветра тряхнул красками над ним. Так это была ткань? Не выкрашенный потолок, а что-то, что могло так двигаться?
Стало видно лицо женщины. Он думал, что это была женщина. Длинная борода тянулась от ее верхней губы и челюсти, в нее были вплетены яркие бусины и гладкое стекло.
— Боже, — сказала женщина, — ты в самом деле проснулся!
Да? Он не ощущал этого. Казалось, он видел нереальный сон, фрики не давали ему покоя.
Ладони коснулись его ног, они были куда меньше, чем у женщины. У нее был ребенок. Это делало все менее пугающим. Может, это была путешествующая семья. Мужчина, который позвал ее, мог быть ее мужем, и женщина была с ребенком.
Он видел такие семьи после войны. Тяжелые времена убедили людей, что те, кто отличался, были опасными, и их нужно было прогнать. Многие такие семьи ушли, чтобы выжить.
Он мог справиться с семьей. Это было не страшно.
Ладони надавили на кровать у его ног. Ребенок забрался на его колени. Фрэнк выдохнул. С детьми было всегда легче, чем с другими людьми. И вдруг ему показалось, что в его теле стало больше сил, чем раньше.
Он приподнялся на локтях, растянул разбитые губы в улыбке и увидел, кто сидел на его коленях.
Он не гордился криком, который издал. На нем был не ребенок. Там был взрослый мужчина, который широко улыбался, смотрел на него глазами, которые были слишком старыми для такого маленького тела.
Крохотный гремлин раскачивался со смехом, держась за локти, и хохот его был голосом взрослого мужчины.
— Давно не было такой реакции!
— Том, — возмутилась бородатая женщина. Она шлепнула его по затылку. — Не пугай беднягу. Он не знает, кто мы.
— Ах, можно переходить к пугающей части истории, Клара. Он не отреагировал на твое красивое лицо, так что он не слабак, — гремлин прищурился. — Ты же не боишься меня? Просто не ожидал такого?
Фрэнк кивнул, потому что должен был это сделать. Кивнуть. Не злить существо и надеяться, что оно не укусит его.
Завиток дыма появился перед его лицом, привлек его взгляд к теням в комнате, где сидел мужчина, скрестив ноги в лодыжках.
— Ты боишься нас? — спросил мужчина.
— Немного, — признался Фрэнк. — Я не… просто… никогда не видел…
Бородатая женщина встала между ним и другим мужчиной.
— Все хорошо. Не нужно говорить об этом. Мы знаем, как выглядим.
— Вы… — Фрэнк указал на них, пытаясь подобрать слова, пока язык не слушался. — Семья?
— В каком-то смысле, — рассмеялась бородатая женщина. — Но, может, не в том, что ты думаешь. Я — Клара.
Она протянула руку. Фрэнк, как джентльмен с хорошими манерами, отпечатанными на его мозгу, быстро пожал ее. Он сжал ее ладонь крепко, смотрел ей в глаза. Он не давал себе посмотреть ниже на ту бороду, которая почти касалась ее талии. Как долго она ее растила? Как она ее отрастила?
Клара погладила ладонью конец бороды.
— Как тебя зовут?
Ох, он забыл о манерах.
— Фрэнк Фейрвелл, — он кашлянул. — Рад знакомству, мадам.
Гремлин, сидящий на его коленях, стал раскачиваться от смеха.