Переборов искушение, сел в машину. Она, словно обидевшись, уныло заскрипела сиденьем и завелась только с третьего раза. Громко "чихнув" и, напугав воробьев, дразнящих Ваську, тронулась с места. Я за рулем четвертый год и вожу почти автоматически. Езда умиротворяет, дает возможность спокойно поразмыслить.
Да, ехать нужно именно к Глафире! В нашей, не слишком большой семье, тетка всегда держалась особняком. С мамой она почти не общалась, так, раз в два года и то в телефонном режиме. Причина как мир стара: Глафира и Клавдия, родные лишь по отцу, а матери у них разные. В жизни такое случается довольно часто. Любил мой дед, Степан Янович, одновременно двух женщин. Так и пробегал всю жизнь из Полтавы в Диканьку. Моя покойная бабка Александра всегда называла свою соперницу не иначе, как Диканьской ведьмой. Твердила, мол, Мария деда приворожила и не отпускает. А он, он... -- не виноват. Любила Александра своего Степана Яновича до безумия. Никогда ничем не попрекнула, прощала и вторую семью, и "побеги", чуть ли не пылинки с него сдувала. Может, поэтому дед и остался с ней. Прожили они большую часть жизни вместе. А начала бы ругать да корить: ушел бы к Марии...
Видимо неприязнь, по наследству передалась и сестрам. Точно так же, как и Александра, моя мать "величала" Глафиру Диканьской ведьмой. И меня к ней не пускала, хотя, честно говоря, я туда не особо и рвался.
Когда же в последний раз я ее видел? Так сразу и не припомнить. Наверное, лет десять назад, а то и больше. Да, не зря говорят: "Не плюй в колодец..." Хотя я вроде, и не плевал...
Словно черт из табакерки на моем пути возник гаишник со своей полосатой палкой: "Мол, поди-ка сюда, милок!"
Надо же! Задумавшись, превысил скорость у самого поста. Нужно останавливаться у обочины. И вот это "чудо Юдо" идет ко мне с плотоядной ухмылкой. Сейчас вежливо представится, а потом... "по всей строгости справедливого, но сурового закона..."
-- Сержант Полетило. Предъяви документы.
"Сразу на "ты" и глазенки бегают".
Молча, через открытое окно протягиваю права и пристально смотрю в глаза, туда, где бьет источник "жизненной силы".
-- Серг... начал, было он, но слова "костью" застряли у него в горле.
Сержант обмяк и стал похож на тряпичную куклу, которую изорвав, я могу бросить на дороге... Куклу Колю...
"Иди в свою "сторожку" и забудь о нашей встрече", -- внушила ему, не открывая рта.
"Нет! -- внезапно завопил, высунувшийся из моего подсознания, "браток". -- Не отпускай козла. Хотя бы бабки сруби, типа за "моральный ущерб". Он себе еще насшибает этой полосатой палкой".
"Пошел вон! Будешь нужен, позову! -- загоняю на "место" непрошеного советчика и завожу машину. Вот это да! Он что теперь будет во мне жить? Что-то мне совсем хреново!"
Еду с приоткрытым окном. Ветер теребит волосы, приятно холодит разгоряченные щеки. Вдоль дороги простирается однообразный пейзаж: вспаханные поля, зеленеющие посадки. Желтые и красные цвета осень не спешит наносить на холст, дожидаясь первого заморозка.
Поворачиваю на Диканьку. Уже недалеко. Главное не пропустить нужные ворота. Помню, что во дворе у тетки стоит огромная гранитная глыба, которая хорошо видна с дороги. Она вросла в землю, так что не выкопать.
"Вот она, голубушка. Подъезжаю к закрытым железным воротам. Тук, тук... Баба Яга, в смысле тетя Глаша, дома? Прибыл на поклон Иванушка-дурачок, то есть, "любимый" племянничек-вампир".
Не издав ни малейшего скрипа, безмолвно отворилась калитка. Я просто обалдел: неужели меня ждали? Придя в себя от изумления, позвал:
-- Теть Глаш!...
-- Заходи, Алексей, заходи! Не мозоль соседям глаза.
Делаю шаг во двор.
На старую каргу-ягу Глафиру стараюсь не смотреть. Ведь она старше моей мамы. Но не удержался-таки, посмотрел...
Лицо моложавое, почти без морщин. Брови и ресницы черные пушистые. Огненно-рыжие без признаков седины волосы заплетены в толстую косу и уложены на затылке. В карих глазах проскакивают лукавые искорки. Нос с горбинкой, губы алые, сочные, без следов губной помады, зубы белые, ровные. Кожа нежная, без старческих складок на шее. Фигура стройная, слегка полноватая, грудь высокая. Да, не зная ее истинного возраста, можно дать от силы лет тридцать пять. О таких говорят: "кровь с молоком".
С нашей последней встречи, нисколько не изменилась. Чудеса, да и только!
-- А племянничек-то подрос. Хорош! Слов нет. Весь в деда. Надумал проведать старую тетку. Аль беда, какая приключилась?
Она закрыла калитку, задвинула щеколду. Испытующе посмотрела мне в глаза и тяжело вздохнула.
-- Теть Глаш!..
-- Пошли Алексей, в сад, к камню, там все и расскажешь...
Все поняла, почувствовала. А может, увидела в моих глазах?
Следую за ней по чисто выметенной асфальтированной дорожке. По обе стороны цветут чернобривцы, похожие на хозяйку усадьбы, такие же рыжие, как волосы моей тетки.
Она шла впереди в тонком облегающем светло-сером шерстяном платье, которое подчеркивало не по возрасту стройную фигуру. Невольно залюбовался ее легкой походкой.
Посреди небольшого сада из земли торчал гранитный валун-монолит. Одна его сторона -- гладкая с бронзовым кольцом. И не простым, а в виде змеи, проглотившей свой хвост.
"Наверное, в сказке на распутье трех дорог стоял такой же камень. И куда ни ткнешься везде хреново".
-- Тетя Глаша, и куда мне податься теперь? От камня налево или направо?
Тетушка пронзила меня острым взглядом. Бр... р... р.., аж "мурашки" побежали по коже. Одним словом ведьма!
-- Еще не время! Успеется. Присаживайся, Алексей, вот на ту скамеечку да рассказывай обо всем и, желательно, с самого начала.
Скамеечка из розового мрамора невелика, с резным узорчатым рисунком по краям. Присели рядышком, немного помолчали. Тетушка дала мне время собраться с мыслями.
-- Ох! -- тяжело вздохнул я, но начать повествование о своих злоключениях оказалось не так-то просто. Еще раз вздохнул, и словно ища понимания, заглянул в ее карие глаза...
-- Все случилось в тот день, когда Весеннее Полнолуние открывает почки на деревьях...
-- Как ты сказал? -- прервала меня Глафира.
-- ... весеннее полнолуние открывает почки. -- Так и сказал...
Делая акцент на каждом слове, Графира повторила: Весеннее Полнолуние открывает почки на деревьях, Осеннее Полнолуние открывает...
Напряженное молчание.
-- Тетя, а что это, пароль какой-то?
-- Да, рассказывай, Алексей.
Ну, я и рассказал. Поведал всю правду-матку. Ничего не скрывая и не утаивая.
Тетка молча слушала, не перебивала. Несмотря на всю дикость того, услышала, похоже, поверила. Во всяком случае, сделала вид. Теперь тяжело вздохнула уже она.
-- Посмотри мне в глаза!
-- Теть...
-- Говорю, смотри, не бойся, справлюсь...
Ее глаза вдруг вспыхнули пламенем, рассыпавшись тысячью "чернобрывцев", а затем слились воедино в "карюю бесконечность". Но я в ней не утонул. Прорвав тонкую вуаль, устремился к Источнику Жизненной Силы. У Глафиры он оказалось, укрыт защитным коконом.
-- Помочь не смогу! -- массируя ладонью лоб, хриплым голосом вынесла неутешительный приговор тетушка. -- Ты теперь не человек, и тут уже ничего не поделаешь. Это выше моих сил. Почему так произошло, не знаю.
От разочарования и безнадеги "засосало под ложечкой".
-- И что же мне теперь делать?