Мистер Фрэнклин отказался от бренди с водой и поднялся наверх вместе с мистером Годфри – их комнаты находились рядом. На лестничной площадке то ли кузен уговорил его, то ли сам по обыкновению передумал, он крикнул мне вниз:
– Пожалуй, пришли в мою комнату бренди с водой. Вдруг захочется ночью.
Я отправил напиток с Самюэлем, а сам пошел спускать собак с цепи. Обе с ума сходили от восторга, что их выпускают в такой поздний час, и прыгали на меня, как щенята. Однако дождь быстро охладил их пыл. Они полакали воды из лужи и спрятались обратно в конуру. Возвращаясь к дому, я заметил в небе признаки прояснения погоды. Но пока что дождь шел не переставая, и почва превратилась в сплошную кашу.
Мы с Самюэлем обошли весь дом и заперли, как обычно, все двери. Я лично все проверил, не полагаясь на помощника. Когда между полуночью и часом ночи я упокоил свои старые кости на кровати, все было надежно заперто.
Дневные треволнения, видимо, выбили меня из привычной колеи. Как бы то ни было, меня той ночью одолел недуг, мучавший мистера Фрэнклина. Заснул я только к рассвету. Все время, пока я лежал без сна, в доме стояла гробовая тишина. Ни звука – лишь шелест дождя да вздохи поднявшегося к утру ветра.
Примерно в половину восьмого я проснулся и открыл окно навстречу прекрасному солнечному дню. Часы пробили восемь. Я собрался выйти и посадить собак на цепь, как вдруг услышал на лестнице шелест юбок.
Я обернулся. Мне навстречу как безумная неслась Пенелопа.
– Отец! – вскричала она. – Ради бога, быстрее поднимайся наверх! Алмаз пропал!
– Ты в своем уме? – спросил я.
– Пропал! – повторила Пенелопа. – Никто не знает как! Ступай, сам увидишь.
Дочь потащила меня за собой в гостиную юной госпожи, находившуюся напротив ее спальни. На ее пороге, почти такая же белая, как пеньюар, стояла мисс Рэчел. И там же – индийский шкафчик с распахнутыми дверцами. Один из ящичков был до отказа выдвинут наружу.
– Смотри! – воскликнула Пенелопа. – Я сама видела, как мисс Рэчел вчера вечером положила алмаз в этот ящик.
Я подошел к шкафчику. Ящик был пуст.
– Это правда, мисс? – спросил я.
Сама не своя, чужим голосом мисс Рэчел ответила, слово в слово повторив фразу моей дочери:
– Алмаз пропал!
Сказав это, она скрылась в спальне и заперла за собой дверь.
Не успели мы опомниться, как, услышав в кабинете дочери мой голос и решив проверить, что здесь происходит, вошла миледи. Узнав новость о пропаже алмаза, она буквально окаменела. Миледи прямиком направилась к спальне дочери и потребовала впустить ее. Мисс Рэчел отперла дверь.
Волна тревоги, охватив весь дом, как пожар, докатилась до обоих джентльменов.
Первым из своей комнаты вышел мистер Годфри. Узнав о происшествии, он всего лишь озадаченно развел руками, что не говорило в пользу природной силы ума. Мистер Фрэнклин, на чью светлую голову я рассчитывал, услышав новость, оказался таким же бесполезным, как и его кузен. Удивительно, но он в кои-то веки как следует выспался. Непривычное обилие сна, по его собственному признанию, немного притупило его ум. Однако после того, как он проглотил чашку кофе, которую по иностранному обычаю всегда выпивал за несколько часов до завтрака, в его мозгах наступило просветление. Светлая голова взяла верх, и мистер Фрэнклин решительно и находчиво взялся за дело следующим образом.
Во-первых, он созвал слуг и распорядился, чтобы они оставили все двери и окна нижнего этажа (за исключением парадной двери, которую я уже открыл) в том состоянии, в каком мы их оставили, заперев на ночь. Затем посоветовал кузену и мне хорошенько убедиться, что алмаз случайно не упал и не закатился куда-нибудь, например, за ящики в шкафчике или под стол, на котором стоял шкафчик. Когда мы обыскали эти места и ничего не нашли, а Пенелопа, отвечая на его вопросы, повторила то немногое, что рассказала мне, мистер Фрэнклин предложил расспросить мисс Рэчел и отправил мою дочь постучать в дверь ее спальни.
На стук вышла миледи, она прикрыла дверь за собой. В ту же минуту мы услышали, как мисс Рэчел запирает ее изнутри. Хозяйка дома вышла к нам в совершенной растерянности и расстройстве.
– Пропажа алмаза, очевидно, сильно потрясла Рэчел, – сказала она, отвечая мистеру Фрэнклину. – Моя дочь, как ни странно, избегает говорить о ней даже со мной. Вы не можете ее сейчас видеть.
Усугубив наше замешательство рассказом о мисс Рэчел, миледи с некоторым усилием вернула себе прежнее самообладание и приступила к действиям с прежней решительностью.