— Центральный коллектор, — пояснил гриб, — отсюда идёт распределение воды по всему вашему району.
— Откуда ты знаешь? — удивился Гиндесбург.
— О-о! Я знаю много чего, — хихикнул гриб на макушке, склизко хлюпнув. — Вышибай дверь, — приказал он.
И в этот же миг Шишковец, отпрянув метра на два от двери, со всего маху ударился в неё всем телом. Выглядело это жутко. Казалось, тряпичную куклу с ненавистью швырнули о стену. Дверь с грохотом провалилась в комнату, и Шишковец упал вслед за ней. Из уха у него потекла тонкая струйка крови. Фирзякин испуганно вскрикнул, но тут увидел, что Шишковец поднимается. Лицо его оказалось разбитым, а нос — сломанным. Выглядел он точно зомби из кинофильма. Одна рука его неестественно вывернулась и болталась, словно оборванный шланг.
— Иди за мной, — сказал он, и изо рта у него вылетел выбитый окровавленный зуб.
«Господи, — подумал Фирзякин, — это сон. Жуткий сон!»
Однако тут же он подчинился и последовал за страшным искалеченным приятелем. Они подошли к огромному металлическому баку, стоящему в центре помещения, высотой около двух метров. Сверху его закрывала объёмная крышка с кольцом вентиля, похожая на люк подводной лодки, а к крышке вела металлическая, зарешёченная лестница.
— Тебе придётся открыть, — пояснил гриб. — Это чучело руку сломало, похоже. Лезь!
— Но зачем? — непонимающе спросил Гиндесбург.
— Сейчас узнаешь.
Забравшись наверх, Фирзякин с большим трудом открутил вентиль, и, откинув крышку, увидел, что бак полон воды.
— Сыпь всю заварку и сахар, — приказал гриб.
Гиндесбург подчинился. Когда работа была сделана, он, по приказу гриба, размешал черенком старой швабры воду, и, наклонившись над баком, почувствовал, как с головы посыпались тонкие лепестки мантии гриба. Его вдруг поразило открытие коварного плана.
— Всё верно, — будто прочитав его мысли, сообщил склизкий император, — сейчас я размножу свои споры и попаду в каждый водопроводный кран. Мы расширим наше влияние многократно, и дальше действовать станет намного легче…
Вечером этого дня в городе наблюдалась странная и дикая картина. Почти все окна в домах горели электрическим светом. По пустынным улицам то и дело с криками ужаса проносились редкие граждане. По городу распространился кислый тошнотворный запах, какой часто встречается в вокзальных сортирах.
Гиндесбург сидел на кухне и угрюмо пил водку. В комнате, погружённая в кому, лежала жена. Гриб же, присосавшись к оконному стеклу, торжествующе наблюдал за окнами соседних домов. Фирзякин видел, как то и дело в окнах появлялись человеческие силуэты и рапортовали грибу жестом, похожим на нацистское приветствие. Он отвечал слабой вибрацией тела, от которой противно и уныло скрежетало оконное стекло.
«Боже, во что я влип?» — с ужасом думал Гиндесбург, напиваясь.
На миг в его голове возникла мысль кинуться к грибу и располосовать того ножом. Он покраснел, покрывшись испариной, и украдкой взглянул на кухонный нож, лежащий возле блюдца с закуской.
— Вот что, — сказал вдруг гриб, — когда первая фаза будет закончена, я посвящу тебя в дальнейшие планы и в саму суть того, что ты сейчас наблюдаешь. Понимаю, это может казаться тебе бесчеловечным и неправильным, но уверяю тебя, друг мой, ты ошибаешься!
Гриб ловко соскользнул со стекла на подоконник и проворно перелез с него на стол.
— Истинно великие вещи у непосвящённого могут вызвать ужас и животный страх. Поэтому я беру своим долгом посвятить тебя во всё, но только после того, как ты будешь к этому готов.
Гиндесбург послушно кивнул и слабо улыбнулся. Он понял, что ничего уже не в силах изменить…
— Подлей мне сладенького чайку, — донеслось из ванной, когда Фирзякин кропотливо мыл на кухне посуду.
— Сейчас, — ответил он. Наполнил кастрюлю остывшим переслащённым чаем и медленно понёс в ванную комнату. Тапки, предательски шлёпая, прилипали к залитому сладким чаем линолеуму.
— Поскорей! Что ты еле волочишься? — недовольно гаркнул гриб.
— Иду, иду, — и Гиндесбург ускорил шаг.
Гриб, разросшийся до размеров огромного пляжного зонта, возлегал в чаше ванны. Возле него, в луже мутновато-коричневой жижи, стоял телефонный аппарат, весь в слизи. То и дело кто-то звонил грибу, и тот, голосом властным и спокойным, отдавал распоряжения: — Владикавказ? Даю вам ещё три дня. Всё, и слушать не буду. Выполняйте. Да? Чартерным рейсом. И Сидней. Ах, уже? Отлично… Поставки чая из Китайской долины Чжу, да, можно и индийский. Как, пропал вагон? Десять тонн сахара? Уничтожу!..