Поворачиваюсь в сторону Рудуа, чтобы как следует врезать ему, но меня снова одергивает советник. Мы будем ожидать решения в разных комнатах.
- Неужели это возможно? Неужели они могут просто так взять и лишить ребенка жизни? – набрасываюсь на Галгейна, как только мы остаемся наедине.
- Именно поэтому совет и решает этот вопрос, - хмуро отвечает он. – Чтобы избежать наиболее серьезных конфликтов.
- Значит на меня и ребенка совету плевать? – огрызаюсь и дергаю головой от избытка чувств.
- Для них мир между кланами куда важнее капризов ребенка.
Глава 52.
Через несколько минут нас приглашают обратно. Смотрю на львов и вновь натыкаюсь на все такой же спокойный взгляд Рудуа. Теперь могу расшифровать то, что не понял в первый раз. Это всего лишь притворство. Это не спокойствие. Это безжалостность.
- Совет принял решение по текущему вопросу, - разносится по залу голос главы, привлекая мое внимание.
Ну же. Пожалуйста. Большинство голосов ведь за ребенка. Прошу. Будьте благоразумны. Не становитесь убийцами в глазах моего клана. Моей семьи.
И почему самые правильные слова приходят в самый последний момент? Черт! Если бы я только знал о том, что планирует сказать Рудуа, я бы подготовился к допросу куда лучше, привел бы куда больше аргументов, изменил бы позицию совета. Я бы…
- Советнику Рудуа дозволяется избавиться от ребенка любым желаемым способом.
Голос главы гремит громом и растворяется в тумане. Нет. Нет. Нет! Пол уходит из-под ног, и я падаю. Нет. Нет!
- Хватит, Най, - снова хватает меня за локоть Галгейн, и я ощущаю, как горло охрипло от крика. Бросаю взгляд на Рудуа и теперь эта безжалостность просто очевидна. Лишь теперь замечаю, что львы одеты в черное. Он все знал! Знал исход!
- Но как?! За жизнь ведь было три голоса! – силюсь разжать его пальцы, но ничего не выходит.
- Нет, за жизнь был всего один мало аргументированный голос, - печально качает головой советник. - Я выразил желание обойтись без конфликтов, мать выразила желания следовать воле мужа, а Рудуа высказал обоснования необходимости данного решения.
- Что? Нет! – не веря своим ушам отступаю.
- Вопрос закрыт, тебе пора возвращаться.
Меня насильно телепортирует, и я тут же бегу в кабинет отца. Нужно сделать! Хоть что-то!
- Они решили убить ребенка! – врываюсь с криком и подбегаю к столу.
- Решение совета не обсуждается, - строго произносит так, будто…
- Решение совета? Это же убийство!
- Это всего лишь сгусток клеток.
- Тебе что, плевать на собственного внука?! О чем ты вообще говоришь?
- Успокойся! – ударяет по столу отец, вынуждая меня отступить на шаг. – Хочешь знать, почему этот ребенок был важен лишь для тебя? Потому что это был твой единственный осязаемый шанс вернуть львицу. Но она не вернется, и все это понимают.
- Нет, она вернется. Я почти уговорил ее. Мы ведь хорошо подходящая пара. Истинная пара, - произношу тяжело, борясь с прерывистым дыханием. Будто отец ударил не стол, а меня самого.
- Истинная пара львицы была определена с рождения, а ты допустил уже две ошибки.
- Какие еще ошибки? – мотаю головой, пытаясь вернуться в реальность.
- Решил, что сможешь заполучить львицу, и что ее лев при этом останется в стороне.
- Да ему было плевать на нее с самого начала! Она всего лишь чернила в его свидетельстве о браке! А ребенок видите ли гордость их прайда задевает!
- Забудь о них, Най! Совет сказал свое слово, - твердо произносит отец, и я вновь отступаю.
Разворачиваюсь и выбегаю из кабинета. Что бы я ни говорил, они не слушают. Никто из них. Как Лиона может допустить подобное?
Глава 53. Львица
После заседания мы направляемся в кабинет Рудуа. Я ощущаю небывалую легкость и свободу. Наконец-то меня больше ничто не связывает со змеиным кланом. Остались лишь воспоминания.
- Рад, что приняли твое решение? – поворачиваюсь ко льву, который выглядит крайне довольным. От былой злости не осталось и следа.
- Радоваться подобным исходам неприлично, - щелкает меня по носу Ру. – Но ты права, я действительно удовлетворен решением совета.
- Но почему ты все же высказал эту позицию? Еще вчера ведь не собирался, - внимательно смотрю. Кажется, теперь я замечаю эту тонкую полупрозрачную вуаль, наброшенную на лицо. Если хорошо приглядеться, можно увидеть его настоящего.
- Я долго думал об этом, - произносит он отстраненно, и мы входим в кабинет. Двери за спиной плотно закрываются. – Ты напомнила мне о том, кто я, кто ты, и благодаря тебе я вспомнил о том, кто мы такие.
- Мы? – удивленно переспрашиваю, продолжая смотреть на него.