Я видел, как группа грузовиков высадила около двух десятков бойцов и поехала обратно через русло реки за новыми. Отметив место высадки на карте, мы с тревогой ждали возвращения грузовиков.
Я пристально смотрел в бинокль. Билл сосредоточился на машинах. Когда они появятся в пределах досягаемости, мы начнем действовать. "Немедленно", - сказал я. "Открыть огонь!" крикнул Билл, и все оружейные системы изрыгнули пламя и пули. Пулеметы и гранатометы лупили по арыкам и дорогам, где скрывался вновь прибывший противник. Мы пробили аллею смерти шириной почти в полмили через северную половину Панджвайи. Непрерывный рокот разносился по долине. Каждый пулемет работал на полную мощность в течение тридцати секунд. После этого мы перешли на стрельбу очередями по шесть-девять патронов. Единственное затишье наступало, когда мы меняли раскаленные стволы.
Вопли пронзали эфир, когда солдаты Талибана хватались за радиостанции и взывали о помощи. Я подумал, просят ли они прощения перед смертью за то, что несколько месяцев назад расчленили моих переводчиков и пытали невинных мирных жителей в Панджвайи. Это было блюдо, которое лучше подавать холодным.
Первые два грузовика талибов сразу же загорелись и взорвались. Другой грузовик сильно крутанулся вправо и перевернулся, разбросав своих пассажиров. Мы позволили четырем сельскохозяйственным тракторам, идущим с северо-запада, проехать половину пути по руслу реки, прежде чем уничтожили их и другие машины вместе с ними. Некоторые загорелись и сгорели. Другие развернулись и понеслись к безопасному дальнему берегу реки, прежде чем были уничтожены. Остальные были брошены и продолжали катиться вперед по руслу реки. Их водители судорожно бегали туда-сюда, пока их тоже не убили.
Вскоре после этого появились вертолеты AH-64 и пролетели прямо над Спервангар.
"Коготь 31, это Гадюка 04, ищем вечеринку. Запрос на применение огнестрельного вооружения, заходим", - сказал ведущий пилот.
"Гадюка 04, вам разрешено. Идите курсом два ноль два градуса. Моя позиция находится в центре кратора с большим оранжевым экраном визуального распознавания. Слушайте внимательно; к северу от реки Аргандаб, кроме запада от тридцатой линии координат, нет дружественных сил. Талибы пытаются перебить группу спецназа на южном берегу реки. У вас нет ограничений. Мои инициалы - Ромео Браво. Дайте жару СРОЧНО, она нам нужна".
"Ух ты, это все враги", - сказал пилот. "Давайте уравняем шансы". Я посмотрел на большую букву "H" на брюхе коричневого вертолета и подумал, не тот ли это пилот, который спас нас в прошлом году на горном перевале, где сержант моей группы получил пулю.
Клюнув носом в сторону встречных машин на другом берегу реки, ведущий "Апач" выпустил шесть пар ракет, которые по дуге устремились к земле, уничтожая убегающие машины.
Через несколько минут "Апачи" сделали последний залп, а затем резко повернули обратно в сторону Кандагара. Они выпустили все, что у них было.
"Коготь 31", это "Гадюка 04". Выхожу. Винчестер". Это означало, что у него закончились боеприпасы, что он выложил нам все, что у него было. Я тут же поклялся держать в кармане по крайней мере двадцать долларов на случай, если когда-нибудь столкнусь с измученным жаждой пилотом.
Как дирижер, Билл поддерживал весь оркестр смерти. Он следил за тем, чтобы афганцы стреляли в своем секторе и прикрывали других во время перезарядки и смены стволов. Во время короткого затишья боевики, спасаясь от солдат 10-й горной, заскочили в ряд близлежащих дувалов. Увидев нашу позицию, они начали стрелять. Пули ударялись о камни. Билл повернулся, вскинул винтовку к плечу и послал короткую очередь в одно из окон. Я увидел его и побежал в его сторону.
"Вот здесь. Прямо здесь, два часа, пятьдесят метров!" - крикнул он, не отрывая глаз от прицела.
Еще одна пуля просвистела между нами, когда я встал рядом с ним и тоже начал стрелять. Возле базы Спервангар теперь находились боевики Талибана, которые вели огонь по нам.
"Всем стволам, открыть огонь!" крикнул Билл, опередив меня.
Снова раздался грохот оружия, и пули вгрызлись в стены соседней хижины, убивая боевиков. В течение следующего часа каждый боец на горе, включая меня, либо стрелял, либо подносил боеприпасы, либо надевал асбестовые перчатки и менял стволы, либо таскал оружие на шестиэтажный холм, чтобы заменить изношенное или сломанное оружие. Не было абсолютно никакого послабления в интенсивности огня, который мы вели по противнику.