ОТ: Международный Красный Крест... Ваша жена... Хирургия... Просит Вашего немедленного присутствия...
Передо мной стояло самое трудное решение в моей жизни: ехать к жене и помочь семье или остаться с моими людьми, которые были ближе, чем семья. Прошло совсем немного времени с тех пор, как я разговаривал с матерью, но я все равно перезвонил.
"Твоя жена в порядке и выздоравливает. Однако ей понадобится серьезная забота", - сказала моя мать.
Я повернулся к Болдюку, все еще ошеломленный. Он знал, что мне нужен совет, и я просто слушал, пока слова лились потоком. Я знал, что нужен своей жене, но я также знал, что нам предстоят трудные дни, когда мы будем уничтожать оставшихся за рекой боевиков "Талибана". Нам нужно было построить огневую базу, и я не хотел оставлять своих людей в опасности без меня. Семь из двенадцати моих бойцов были ранены, включая меня. Когда ты так близко к своим людям, командовать гораздо сложнее и гораздо более персонально. Мне нужно было быть с ними.
Наконец, я задал вопрос.
"Сэр, что мне делать? Я не могу оставить своих людей в бою", - сказал я.
Болдук знал, что если я останусь, то буду рассеянным. Если я поеду домой и займусь семьей, то когда вернусь, буду настроен решительно, зная, что мне не нужно беспокоиться".
Сначала он дал мне установку. "У нас, военных, есть такая дихотомия, когда мы должны балансировать между нашими семьями и нашей миссией. Семьи всегда на втором месте", - сказал он мне. " Группа хорошо подготовлена. Они прекрасно обойдутся без вас в этот период".
Затем он отпустил меня с крючка.
"Я облегчу тебе задачу. Ты посадишь свою большую задницу в вертолет и отправишься домой, заботиться о своей семье. Сейчас твой приоритет - дома. Я тебя не спрашиваю", - прямо заявил он. Я бы обнял его, но он врезал бы мне по зубам. Я знал, что он прав, но мне не стало легче, потому что теперь я должен был попрощаться со своими людьми. Я знал, что мы получим задание зачистить объекты, до которых канадцы не могли добраться на своих машинах. Была большая вероятность, что я пожму руку одному или нескольким из этих парней в последний раз.
Сначала я нашел Смитти и Билла. " Парни, у меня проблема. Я должен поговорить с вами. Моей жене сделали срочную операцию. Я не знаю точно, что случилось", - сказал я. "Меня никогда не было рядом. Я пропустил рождение своего ребенка. Я пропустил смерть родственников. Моя жена тащила этот груз на себе все годы нашего брака. Я должен уйти".
После неловкого молчания Смитти произнес. "Когда ты вернешься, здесь будет много стычек. Иди и позаботься о своей семье".
Это то, что мне нужно было услышать от моих людей. Я осмотрел все грузовики, прежде чем подойти к своему грузовику и забрать свои вещи. Все рукопожатия были крепкими. Улыбки были широкими. Не так много слов, просто "скоро увидимся". Бросив последнее снаряжение в рюкзак, я оставил гранаты, батарейки, магазины с патронами, нюхательный табак и носки для Брайана и Дэйва. Они им понадобятся.
К этому времени я уже слышал, как лопасти вертолета "Чинук" эхом разносятся по долине. Когда вертолет приземлился, над Сперваном кружил "Апач". Я видел, как статическое электричество от двух роторов "Чинука" прорезало пыль, создавая пятнистый ореол над "птичкой", когда она приземлилась у основания холма. Хвостовая рампа опустилась. Билл схватил мой рюкзак. Болдук подошел вместе с Джаредом, и оба обняли меня. Они остались у грузовика, пока Билл провожал меня.
Я ступил на рампу, взял у Билла свой рюкзак и защелкнул свою привязь на воздушном судне. Я чувствовал, что тащу себя в вертолет. Мне не хотелось идти, но я знал, что должен. Я знал, что нужен своей жене. Из-за шума вертолета было трудно разговаривать. Билл поднялся на рампу и пожал мне руку.
"Помни правило номер один, рейнджер", - сказал я.
"Я пройду свою службу от планки до планки и не потерплю никакого дерьма от любого чина", - сказал он, широко ухмыляясь.
"Присмотри за ребятами, пока я не вернусь, Билл".
Он показал мне большой палец вверх и сошел с рампы.
Я повернулся к борттехнику экипажа и показал ему большой палец вверх. Билл отступил назад. Двигатели завыли, набирая мощность, а я смотрел, как Билл, холм и земля исчезают подо мной. Я стоял на прохладной металлической рампе и смотрел вниз на долину Панджвайи и Спервангар. В полном недоумении подумал, как я или мои люди не были убиты. Я старался сохранить в памяти каждую секунду. Мы пересекли хребет, где неделей ранее находились наши блокирующие позиции. Нос "Чинука" опустился вниз, когда мы повернули в сторону Кандагара. Вертолет развернулся, чтобы следовать по шоссе № 1, и вскоре весь город Кандагар был виден из задней части рампы вертолета. Огни и запахи города - горящие костры, выхлопные газы и пыль - поднимались навстречу мне. Я мог видеть несколько легковых и грузовых автомобилей. Базар, который обычно был полон сотен покупателей, был безжизненным. Все были дома, спали. В безопасности.