Шинша попросил нас уйти. Он хотел поговорить со своими командирами, расположившимися в комнате. Он знал, что я немного говорю на пушту; это был его тонкий способ быть вежливым. Мы вышли из хижины. Когда мы вернулись, они согласились присоединиться к миссии и выполнить все мои просьбы. В итоге из более чем ста военнослужащих ANA мы взяли в добровольцы почти шестьдесят солдат и около десяти надежных командиров. Остальные бойцы готовились к отпуску.
Тем временем Джаред снова поговорил с Болдуком и узнал немного больше об операции. Планировщики в KAF хотели, чтобы мы перекрыли талибам пути отхода из района, что я предпочел бы сделать, чем идти на эту операцию вместе с канадским подразделением. Нам нужно было пробраться в район, чтобы сохранить элемент внезапности и инициативы.
Проинструктированный по основным вопросам и подготовив афганцев, я обратился к Джареду по поводу возвращения в KAF, где нас введут в полный план операции. Джаред командовал моей группой несколькими годами ранее, когда был капитаном, и оставался на хорошем счету в подразделении - он получал "одобрительные гримасы"[4] от операторов, когда они узнали о его возвращении. Его рост составлял шесть футов[5], и он был в хорошей форме. Хотя он был заядлым бегуном, он также поднимал тяжести, и его телосложение было далеко от стереотипа среднестатистического бегуна. Общительный, уверенный в себе, с копной светлых волос и окладистой рыжей бородой, он был желанным членом команды. Слова на миллион долларов, которые проницательные парни подбирали во время работы с высокопоставленными офицерами, звучали странно в его густом западновирджинском акценте. Он, как и многие офицеры полевых классов в то время, провел в Афганистане всего одну командировку (а некоторые и вовсе ни одной), но он компенсировал это тем, что был умным, легким в службе и готовым принять рекомендации своих командиров.
Вскоре после возвращения Джареда, в духе роты "Чарли", все подразделения продемонстрировали свою поддержку ему, прикрепив наклейки своей группы на бампер, стекло и заднюю дверь его красного пикапа "Шевроле 4×4", а также другие украшения, продуманно выбранные в честь его известного пристрастия к охоте. Среди парашютов, мечей, черепов и стрел переплетались наклейки, свидетельствующие о принадлежности к организации PETA[6], лозунги против оружия, разноцветная радуга и плакат "Голосуй за Джона Керри".
Джареда поселили в комнате командира базы, которую я занимал годом ранее, когда в этой части лагеря не было командира роты. Он не преминул выразить мне признательность за то, что я отремонтировал для него комнату. Я сдержался, чтобы не сказать, что это была шутка в его адрес. Комната находилась прямо напротив оперативного центра. Его комната была первой остановкой для решения любой проблемы и любого вопроса. За последние годы мне редко удавалось выспаться.
В любом случае, это было справедливо. Я и еще один командир группы, Мэтт из ODA 333, также известный как 3X, в прошлом разыграли несколько хороших шуток над Джаредом, последней из которых был ужин, который мы и наши жены разделили в хорошем японском стейк-хаусе. В тот вечер мы сказали хозяевам, что у Джареда день рождения, и мы хотим сделать из этого действительно большое событие. Когда пришло время, владелец достал праздничную шляпу и попросил весь персонал спеть ему "С днем рождения" вместе с остальными посетителями ресторана. Джаред надел шляпу и согласился со всем этим, чтобы не оскорбить владельца и всех остальных, несмотря на то, что это был далеко не его день рождения.
Джаред был хорошим командиром и искренне переживал за бойцов и их благополучие. Мне нравилось, что с ним можно было вступать в очень жаркие споры о проблемах, и при этом он никогда не переходил на личности. Именно это делало Джареда исключительным офицером. Он понимал, что у каждого есть свой голос, своя точка зрения или мнение. Он также понимал, что в конце дня все хотят поступить правильно.
Началось углубленное планирование маршрутов и порядка движения колонны обратно в KAF. Мы решили выехать той же ночью и проехать через город, а не объехать его. Движение будет легким, и по этой дороге уже несколько месяцев не проходили американские подразделения, что, как мы надеялись, собьет с толку талибов. Скорость была также хорошей защитой от заминированных автомобилей, и мы знали, что сможем проехать по асфальтированной дороге.
К вечеру у ворот выстроились GMV, маскарадные джингл-траки[7] и пикапы ANA. Маскарадные грузовики получили свое название от сотен висящих бубенцов, колокольчиков и украшений, которые звенели на удачу из местных грузовиков, когда они ехали по колеям грунтовых дорог.