Билл передал по рации, что мотоцикл проехал по переулку в сторону колонны. Я крепче сжал винтовку, готовый к тому, что мотоцикл вот-вот вырулит к нам. Предупредительная очередь из АК-47 афганского солдата перебила гул моторов. Я только успел поймать заднюю часть мотоцикла, как он помчался по переулку прочь от колонны. Возможно, мотоциклист был просто гражданским, который был невнимателен и теперь должен был сменить штаны. Если бы он был террористом-смертником, он бы продолжал ехать.
Мы проехали под бетонными арками, напомнившими мне логотип "Макдоналдса", который обозначал официальный въезд в сердце города. Я наконец выдохнул, когда мы выехали на мрачное шоссе, ведущее через весь город, и набрали скорость. На улицах афганских городов нет ярких фонарей. Над пыльной дорогой толстым крестом висели линии электропередач. Приземистые коричневые здания проносились мимо нас как в тумане, пока мы мчались к аэродрому. Вскоре мы увидели его яркие огни, светящиеся вдали.
Мы подъехали к мосту, где два дня назад патруль талибов разоружил охрану. Колонна остановилась, и я спросил солдата ANA, не было ли проблем. Он покачал головой - нет. У него было оружие, и к нему присоединились еще два охранника.
Мы проехали через первые ворота афганской службы безопасности на северной стороне базы, где располагался лагерь афганской армии. Охранники приветствовали нас улыбками. Грузовики с бубенцами свернули с дороги, когда мы продолжили углубляться на территорию аэродрома. Ворота коалиции были защищены угрожающими пулеметными гнездами, обложенными мешками с песком, и двумя бетонными башнями, ощетинившимися пулеметами. Мой грузовик затормозил, и я помахал рукой охраннику. Никакого ответа. Ворота оставались закрытыми, что было странно. Мы были в четко обозначенных американских грузовиках с оружием.
"Американец. Откройте ворота", - крикнул я охраннику ISAF.
Голос в приглушенном рупоре приказал нашим афганским солдатам сдать оружие и пройти в зону контроля с колючей проволокой, где афганских рабочих и водителей обыскивают перед началом работ на базе. Что?
"Эй, партнер, в чем тут проблема? Мы американцы, и они с нами!". Я был в полном замешательстве. Мы были американскими солдатами, в американской форме, ехали в американских грузовиках с оружием, и нам отказывали во въезде на ту самую базу, которую захватили и основали Соединенные Штаты. Эти афганцы не были гражданскими лицами - это были солдаты афганского правительства, сопровождавшие группу спецназа. Я не собирался помещать этих афганских солдат в изолятор, как обычных преступников или домашних животных, чтобы они ждали нашего возвращения. Я вышел из своего грузовика и подошел к охраннику.
"Эй, напарник, в чем проблема?" повторил я.
Охранник сделал шаг назад за небольшой бетонный барьер и перевел свое оружие в положение боевой готовности.
"Какого хрена ты делаешь?" прорычал я.
Я потребовал, чтобы сержант охраны вышел и поговорил со мной. Никто не откликнулся. Теперь я действительно начинал злиться. Я видел, как они разговаривают по телефону, следуя длинному списку протоколов, пытаясь дозвониться до своего начальства. Наконец, сержант охраны подошел к окну бункера и потребовал - не попросил - чтобы я сдал свое удостоверение личности.
Достав его из кармана рубашки, я протянул его. "Выйди сюда и возьми его!"
Неудивительно, что он не сдвинулся с места. Раздосадованный, я вернулся к своему грузовику, вызвал ТОС по радиоканалу, который контролировали все подразделения коалиции на юге Афганистана, и сообщил, что солдаты ISAF задержали мою группу, включая моих афганских солдат, у ворот. Голос Дэйва из турели прошептал: "Полегче, Гриз". Гриз - это прозвище, которое Мэтт из 3X дал мне для таких моментов, как этот.
Боевой капитан вернулся через мгновение и сказал: «Оставайтесь на месте, мы сейчас уладим конфликт.»
Я придержал язык. Прислонившись к грузовику, мне вдруг захотелось рассмеяться. За последние несколько часов мы промчались через центр Кандагара, уклоняясь от придорожных бомб и террористов-смертников, а в итоге встали перед воротами нашего места назначения. Нам предстояло начать масштабную боевую операцию с этими же силами. Какие-то члены команды, подумал я. Я надеялся, что это не было предзнаменованием грядущих событий.
Через пять минут к воротам подъехал грузовик и прервал поединок взглядов. Один из наших бойцов зашел в караульное помещение, а когда он вышел, сержант караула кивнул. Охранник без слов открыл ворота.