Дэйв пришел в команду в начале прошлой командировки и имел боевой опыт. Он был молод, умен и быстро учился; ему не нужно было повторять что-то дважды, чтобы понять это и применить на практике. Перед патрулированием в 2005 году он попросил переводчиков научить его нескольким простым командам - остановиться, уйти с дороги - и отрабатывал их в башне, пока мы ехали. Позже я слышал, как он выкрикивал те же команды водителям, когда мы проезжали по улице в Кандагаре.
Будучи инженером, он был творцом и проводил бесконечные часы, лихорадочно работая над проектом конструкции. Он любил детали. Какие материалы использовать, длину, ширину, температуру, плотность, влажность, барометрическое давление, вес и т.д. Неважно, была ли это собачья будка или мост, Дэйв мог ее построить. Не сразу выяснилось, почему он так любит строить. Его настоящей страстью было разрушение.
"Ты не можешь наслаждаться разрушением вещей, если не знаешь, как их делать", - говорил он.
Дэйв абсолютно, исключительно, всем сердцем любил взрывать вещи. Мощный взрыв или полное разрушение не были его сильной стороной. Нет, только не Дэйв; это было бы слишком просто. Слишком грубо. Хорошее частичное разрушение обычно было его целью. Это лишало врага возможности использовать объект, а позже Дэйв мог восстановить его и использовать в других целях.
Когда Дэйв закончил с грузовиками, бронеплиты и лишние детали были свалены в кучу в автопарке. Ему удалось снять сотни килограммов брони, которая увязла бы в песке, а также сжечь лишнее топливо. Теперь мы могли получить запланированное пополнение запасов. Меня немного нервировало, когда я видел, что даже самый маленький элемент защиты валяется в пыли, но у нас не было выбора. Грузовики и оружие, которое они везли в бой, были нам нужнее, чем та небольшая часть брони, которую мы оставляли.
В ту ночь мы лежали в бытовке, обливаясь потом, и не сомкнули глаз. Через некоторое время Билл начал расспрашивать нас о задании.
"Грег, каково расстояние от точки входа до точки выхода из пустыни?"
"Двести семьдесят пять, двести восемьдесят пять километров".
"Стив, какое расстояние до первого поворота с шоссе 4?".
Несколько секунд стояла тишина, затем Стив сказал: "Ты уже забыл, Билл?".
Располага взорвалась от хохота. Я пытался сдержаться, но не смог. Напряжение спало, Билл продолжал расспрашивать группу, пока несколько человек не уснули.
Мы с Биллом не спали.
"Что ты думаешь?" спросил я.
Билл вздохнул. "Мне это не нравится, все это. Слишком много вещей, которые могут пойти не так. ISAF будут разбиты на своих бронемашинах, потому что они не смогут маневрировать. В городских боях слишком много мест для укрытия и маскировки противника".
Билл воевал в Ираке и хорошо знал городские бои.
"Хорошо, сэр, проверьте это", - продолжил он. "Разведка говорит, что в этой долине было, вероятно, четыреста бойцов Талибана, так? Разведка очень приблизительна, и никогда не бывает точной. А что, если их больше? Четыреста бойцов - это много, и я имею в виду много, людей, пытающихся убить вас. Мы должны быть на высоте. Кроме того, что если мы ввяжемся в бой посреди этой богом забытой пустыни? Никакого укрытия. Мы сможем сдерживать талибов некоторое время с помощью тяжелых пулеметов и гранатометов. Но мы не можем передвигаться ночью. У афганцев нет приборов ночного видения. Если мы будем двигаться днем, мы будем медленно жариться в этих машинах и к ночи выдохнемся, потеряв преимущество".
Он даже не был убежден, что мы останемся на своих блок-постах.
"Ставлю ящик пива на то, что канадцы попадут в беду, и нам придется идти туда на помощь. Ребята будут измотаны к тому времени, когда начнется бой, а когда он начнется, он будет продолжаться какое-то время. Я имею в виду недели", - сказал он. " ISAF не планирует брать с собой необходимое количество пехоты, чтобы очистить эту огромную долину. Кому-то придется это сделать. Как вы думаете, кто станет добровольцем?".