Я вспомнил старую пословицу: "Есть тайская пословица, которая звучит так: Как съесть слона?" - спросил я Билла.
"Откуда мне, черт возьми, знать?" - сказал Билл. "Я бы не стал есть эту мерзкую тварь".
"По кусочку за раз", - сказал я, улыбаясь. Мы оба рассмеялись и поспали около часа.
Всё в расположении загрохотало, когда дневальный постучал в дверь. Билл сразу же поднялся. "Вставай", - крикнул он. "Чем быстрее мы начнем, тем быстрее все закончится".
Затем он включил верхний свет, ослепив всех в комнате. Я нащупал свои ботинки, и мы все стряхнули с себя сонливость. Большинство из нас направились в столовую, чтобы взять энергетические напитки Red Bull или кофе. Я нашел Болдука и Джареда, которые вышагивали вокруг зоны сбора и разговаривали.
Получив кофеин, команда снова начала проверять свое оборудование. Я пошел к казарме ANA, чтобы разбудить их, чтобы у них было время приготовить чаи и подготовиться к отъезду. Но к тому времени, как я пришел, афганцы уже встали и зашевелились, а чайники с чаем стояли на синих, красных и золотых баллонах с пропаном.
Шинша ждала меня. Сейчас я жалею, что не выпил Red Bull, потому что знал, что в итоге выпью с ним целый чайник чая.
Он отогнал своих людей, мы сели на дешевые плетеные циновки, и каждый взял в правую руку лепёшку. Вы всегда едите и пожимаете руку правой рукой, потому что в культуре, где в основном нет туалетной бумаги, можно догадаться, что им приходится делать левой.
"Я хочу, чтобы вы приготовили несколько слов для солдат, прежде чем мы отправимся", - сказал он. "Некоторые напуганы, и я не могу убедить их в нашем успехе. Я боюсь, что они уйдут, когда начнутся бои, и вернутся в свои кишлаки".
"Нет проблем, амиго[4]", - сказал я.
Он выглядел озадаченным.
Я усмехнулся. "Это было бы честью для меня. Но нам нужно идти". Мне нужно было вернуться к группе, но я обязательно поговорю с афганцами, прежде чем мы отправимся.
Когда я обогнул угол здания, я услышал, как прогреваются грузовики с оружием спецназа. Грузовики ANA прибывали и занимали свои места в колонне. ANA почти никогда не приезжали вовремя или подготовленными, но в этот раз все было по-другому. Это была их миссия и их бой.
Команда Ходжа будет руководить операцией в Красной пустыне, и я чувствовал себя очень уверенно. Я пожелал доброго утра некоторым из его людей, которые казались очень похожими на моих. Когда я добрался до своей группы, мне сообщили, что Болдюк хочет сказать несколько напутственных слов. Как обычно, раздалось ворчание, но если это доставило ему удовольствие, значит, так тому и быть. Мы собрались вокруг.
"Господа, сегодня вы приступаете к выполнению одной из самых важных миссий в войне с терроризмом и в поддержку правительства Афганистана", - сказал Болдюк. "Позвольте мне внести ясность. Если мы потерпим неудачу, Кандагар может пасть через несколько месяцев, так что давить не стоит".
Это вызвало улыбки у группы.
"Вы хорошо подготовились к этому. Помните, кто вы, откуда вы и зачем мы здесь. Да пребудет с вами Бог".
Я помню, как пытался вникнуть в смысл сказанного. Я помню, как подумал, что эти люди - одни из величайших героев нашей страны, и мне предстоит служить вместе с ними. Я посмотрел вокруг, пытаясь запомнить лица, потому что через несколько дней некоторых из этих людей может не быть с нами.
Когда Болдюк закончил, мне нужно было побыть одному. Я велел Биллу собрать команду и ANA у моей машины и пошел к хижине. Внутри никого не было. Я встал на колени, сложил руки и помолился. Я молился о безопасности моих людей, о руководстве, чтобы принимать правильные решения, и о силе. Я молился за свою семью и семьи моих людей. Я молился за Соединенные Штаты и за победу. Я всегда так делал, но в этот раз я молился усерднее. У меня было плохое предчувствие. Что-то подсказывало мне, что все пойдет не по плану.
Когда я добрался до своего грузовика, афганцы выглядели встревоженными. Я собрал всех поближе.
"Братья мои, - сказал я, - сегодня мы отправляемся на задание по уничтожению талибов. Это будет трудно. Миссия будет опасной. Вы сражались со мной в прошлом. Вы знаете, что мы не оставим вас до самой смерти. Подумай, что ты сейчас чувствуешь. Я лучше умру сегодня на поле боя свободным человеком, зная перед Богом, что сделал все, что мог, для своего народа, чем умру через много лет, состарившись в своей постели и живя под ногами тирана. Мы - Львы Кандагара!".
К концу моей речи афганцы были воодушевлены, и я надеялся, что никто не выстрелит из своего оружия в воздух. Они стояли выпрямившись, гордые. Али Хусейн поднял кулак. Он понял. Мы прервали объятия, и афганцы вернулись к своим грузовикам, готовые к выходу. Даже Шинша выглядела выше.