Как только последний грузовик перевалил через бархан, болтовня талибов достигла ажиотажа. "Аллах акбар! Аллах акбар!" - трещало из динамика радиостанции. Виктор, мой переводчик, сказал, что талибы подготовили засаду на скалистой тропе. Я остановил колонну. Пришло время просчитать риск. Мы приехали не для того, чтобы ввязываться в перестрелку. Скалы вокруг нас были настолько крутыми, что мы не могли поднять пулеметы достаточно высоко, чтобы открыть ответный огонь, и настолько узкими, что мы двигались в одну линию, как утки в ряд, легкая добыча для хорошо подготовленной засады. Мы развернулись и снова обогнули бархан. Теперь, направляясь на юг, я обратил внимание на несколько больших плоских скал с десятками следов от ударов.
"Подожди, Брайан. Билл, ты видишь это?" спросил я по радиостанции.
"Конечно, примерно в ста метрах от поверхности пустыни", - ответил он.
"Правильно. Теперь осмотритесь".
На земле были разбросаны латунные гильзы от оружия и пластиковые контейнеры от РПГ. Я вызвал Джареда.
"Сэр, я не знаю, что у вас там наверху, но мы только что обнаружили тренировочный лагерь талибов. Мы не сможем продолжить путь, потому что там была сильная болтанка, а местность была слишком сложной. Строения, которые мы видели по пути сюда, были жильем, и мы только сейчас обнаружили стрельбище".
Брайан нажал на педаль газа, а я ввел десятизначные координаты GPS. Ответ Джареда пришел через несколько секунд и не нуждался в повторении.
"Убирайтесь оттуда немедленно".
Мы нажали на педали газа и помчались обратно к колонне. Мой грузовик остановился рядом с грузовиком Джареда, и я выскочил из него с картой. Расстелив ее на капоте его машины, я показал ему лагерь. Он взял собачью кость - наше прозвище за похожую по форме радиотелефонную трубку - и сообщил о наших находках в Кандагар.
За четыре дня мы наткнулись на труднодоступный тренировочный лагерь, попали в засаду на переправе через реку, обнаружили место проникновения, используемое боевиками, переходящими границу, и выяснили маршруты снабжения между Ираном и Пакистаном. Я мельком увидел, как лейтенант Али поднял брови, когда я рассказал Джареду о лагере. Это подвело итог. Мы находились в самом центре супермагистрали талибов, ведущей в Панджвайи.
Джаред закончил разговор по рации и дал нам сигнал выдвигаться. Я смотрел, как группа забирается в грузовики. Волны жары свободно прокатывались по горизонту, заставляя даже самых физически крепких людей падать духом. У всех на плечах и спинах появилась тепловая сыпь - наша кожа, пропитанная потом, терлась о бронежилеты и воспалялась. Наши поры забивались солью, жиром и грязью. Надевать и снимать бронежилет было все равно что втирать в кожу стекло. Я стиснул зубы и перекинул броник через одно плечо, затем через другое.
Плюхнувшись на свое сиденье, я оглянулся назад и увидел, как Виктор выпрыгнул, расстелил свой молитвенный коврик у заднего колеса и, используя бутылку с водой, быстро ополоснул руки.
"Давай, пора ехать", - сказал Дэйв из турели.
"Это мой долг - молиться. Ты можешь подождать", - сказал Виктор, снимая жилет.
"Мы готовимся к движению, а движение означает движение. У нас будет время помолиться, когда мы сделаем следующую остановку", - строго сказал Дэйв, которому надоело безразличное отношение нового сотрудника команды.
Виктор ничего не ответил. Ему было около двадцати лет, он был коренастым для афганца из преобладающего пуштунского племени, с бородой, которую он, тем не менее, культивировал, потому что это позволяло ему чувствовать себя мужественным. Он отошел от грузовика и начал расстегивать шнурки на ботинках.
Наши бывшие переводчики были убиты во время командировки Шефа. Виктор и другие переводчики прошли проверку в компании-подрядчике. После утверждения их в произвольном порядке распределяли по группам. Хорошие, как мои бывшие переводчики, становились частью команды. Плохие переходили из одного подразделения в другое. Виктора перевели к нам, когда мы приехали.
До этого момента Виктор не проявлял особого интереса к молитве пять раз в день, так что это, очевидно, была уловка. Он хотел передохнуть. Я также боялся, что другие терпы увидят его и тоже захотят отдохнуть. Но Виктор знал, что мы в его руках. Как бы выглядели афганские солдаты, если бы мы бросили его в кузов грузовика вместо того, чтобы дать ему помолиться? Я сказал Дэйву расслабиться и обменял незапланированный перерыв на будущее взаимопонимание.