Мы простреливали дюжину или около того неглубоких оросительных арыков, пересекавших открытое поле, и быстро мчались к валу у основания холма. Огонь был редким, и нам удалось проехать мимо точки, где нас остановили два дня назад. Неужели мы действительно застали талибов врасплох? Может быть, они думали, что мы не вернемся? Иногда молния дважды бьет в одно и то же место. В любом случае, это был хороший знак.
Мы держались подальше от главной дороги, ведущей через вал на холм. Если бы там были мины или СВУ, они, вероятно, находились бы на дороге. Когда мы подошли к основанию вала, я выпрыгнул и укрылся за земляной насыпью высотой в двадцать футов[5]. Я жестом подозвал своих афганских пулеметчиков и отдавал команды на пушту. Это был один из тех случаев, когда мне пригодились семь месяцев обучения в языковой школе. Афганский боец с русским пулеметом ПКМ ругался, когда вражеский огонь вздымал комья земли вокруг нас. Темп стрельбы неуклонно возрастал. Талибы уже проснулись.
Нам нужно было расчистить новый вал, который не был виден на снимках двухлетней давности на моем компьютере, прежде чем мы сможем получить возможность вести огонь. Я подполз к вершине и увидел справа от себя несколько строений и здание. Над нами возвышался Спервангар.
Пепельно-серый холм высотой почти шестьдесят футов[6] возвышался над небольшим U-образным зданием, которое мы видели на карте. У основания холма находилось шесть небольших строений, все они были разрушены, а также несколько старых ржавых советских грузовиков и цистерна для воды. В окнах главного здания я уловил движение.
Я отполз на метр от гребня и дал сигнал к окончательному штурму. Около двух десятков бойцов спецназа и солдат ANA выскочили из своих машин в направлении безопасного вала. Солдат ANA плюхнулся рядом со мной, установил свой пулемет и начал стрелять, пока Билл собирал оставшихся пулеметчиков ANA и располагал их на одной линии с моей позицией на валу.
"Ты - огонь на север, по первому зданию! Ты - отнести боеприпасы пулеметчику. Вы - прикрывайте пулеметчика с правого фланга от талибов", - кричал я на пушту. Несомненно, грамматика и произношение были не идеальны, но в тот момент всем было наплевать.
Ответный огонь усилился, и вскоре на нас обрушился целый шквал огня. Трассирующие пули проносились так близко, что я мог дотянуться до них. Гранаты взрывались в земле рядом с моей головой. Я перекатился на спину, пытаясь понять, откуда стреляют. Гранаты попадали справа, спереди и сзади от вала. Я помчался обратно к грузовику и схватил свой M240. Откинувшись на сиденье, я крикнул Брайану, чтобы он двигался вперед. "Подъезжай к краю вала и заберись на самый верх, чтобы Дэйв мог стрелять! Несмотря ни на что, держитесь подальше от дороги".
Брайан включил передачу и подкрался к валу, пока Дэйв не открыл огонь из своего 50-го калибра, раскачивая массивный пулемет из стороны в сторону, чтобы бойцы не опустили головы. Пули пробивали стены зданий. Врагу негде было спрятаться. Выпрыгнув из грузовика, я помчался вдоль насыпи к нескольким афганским солдатам, сгрудившимся за ней. Выхватив у солдата ANA пулемет ПКМ, я пополз с ним вверх по склону и остановился точно там, где хотел, установив ножки сошек на место. Я выпустил десять очередей, указывая афганскому пулеметчику позади меня, куда стрелять, и приказывая ему вести огонь по траектории. Он улыбнулся, кивнул и принялся за работу.
Я хотел вернуться к своему грузовику и своему оружию. Я бежал по задней стороне насыпи, грязный, соленый пот стекал по моему лицу. Скрытного пути туда не было. Пули вздымали вокруг меня землю. Пули свистели, пролетая слишком близко от меня, от всех. Мне нужно было поскорее спуститься вниз, пока одному из этих засранцев не повезло.
Пока я нырял в свой грузовик, Ходж расположил штурмовую группу за линией пулеметов.
"Ходж, это Расти. На дальней стороне насыпи есть небольшое углубление, которое можно использовать для укрытия", - передал я по радиостанции. Позывные и обычные радиопроцедуры занимают слишком много времени в разгар перестрелки. Вы говорите то, что должно быть сказано.
Штурмовая группа могла расположиться в дефиладе[7], пока мы вели огонь по вражеским позициям, но им все равно пришлось бы перебраться через вал, попав под огонь, а затем зачистить школу, построенную на небольшом плато на полпути к вершине холма, которую мы не могли оставить занятой врагом. Над дверью школы было написано: "Эта школа была подарена народу Афганистана ЮНИСЕФ[8]".
"Теперь, вперед! Вперед! Вперед!" закричал Ходж.