Перед моими глазами пронеслись зловещие моменты их убийств, ввергая меня в ярость, как в пучину безумия. Но Богиня не остановилась.
— Тебя предали те, кто был тебе семьёй. А теперь, в твоей жизни остались лишь Рональд Уизли, твой Учитель и семья Блэков. И они тоже умрут. Рано или поздно, их жизнь оборвут, возможно, на твоих глазах. А твой сын или дочь? Ты оставишь своего ребёнка на произвол судьбы? Пусть его постигнет твоя участь, полная потерь, предательств и безумия? Ты этого хочешь?!
— Нет!
Рев полный отчаяния, страха и боли вырвался наружу. Дора и Мастер с тревогой смотрели на меня, окутанного инеем. Они пытались что-то спросить, но мой разум был захвачен голосом Мары со всеми её железными доводами.
— Как это прекратить! Как! Я готов на всё, лишь бы не такой судьбы для моего ребёнка и смерти последних близких!
— На всё? — секунду помолчав, Светлейшая продолжила. — Ты можешь пойти с Дорой. Всего лишь убить Мастера, отречься от Певереллов и спасти свою жизнь. Возможно, проклятие минует чету Блэков и твоего друга. Но твоих детей всё равно постигнет твоя участь. Я не отпущу тебя без продолжения рода. Приемлемо?
— Нет.
— И я, безусловно, согласна с этим. Второй путь, более чем универсальный, предлагает решение: уничтожить нерождённого ребёнка. Ты умрёшь, на миг твоя душа покинет тело. Но это для меня неприемлемо. Хотя моя власть уже не та, что была до войны Веры, я помогу тебе. Верну. А что касается последствий. Что ж, именно я возьму на себя ответственность.
— Стать мертвецом? Как их называют, неодарённые? Лич?
— Фу, как грубо. Нет, я верну тебе жизнь целиком. И вот тут начинаются преимущества: проклятие исчезнет, как только последний из рода падёт. В тот же миг оно будет уничтожено. Более того, ты обретёшь свободу.
Свободу?
— После этого тебе не потребуется платить за силу Загробного мира. Я предоставлю тебе неделю, чтобы освоить искусство переработки эманаций боли и смерти в мощь, как поступаю и я сама. На тебя не сможет повлиять никто, кроме меня. Тем не менее, для глубинной некромантии тебе всё же понадобятся стабилизаторы потока магии и усилители. Иначе твое тело не выдержит разрушительного объёма переработанной магии, образованной, к примеру, от ритуального убийства десяти кошек. Смертному телу неподвластен такой объём магии.
— Я могу подумать?
— К сожалению, нет. Я уже ослушалась Спасителя, пробившись к тебе. Он скоро вытеснит меня из этого мира, и тогда я не смогу воскресить тебя. Настал час выбора. Ты готов стать одновременно мёртвым и живым, изгоем и чёрной тварью? Все, или почти все, будут ненавидеть, презирать и бояться тебя. Метка убийцы нерождённого, детоубийцы заклеймит твою сущность и душу. Практически все постараются тебя уничтожить за совершенные тобой деяния. Но твои страдания завершатся. Твои дети вырастут в любящей семье, избежав лишений и потерянных надежд. Твои чувства притупятся, даже, можно сказать, исчезнут из твоей жизни. Безумие отступит. На время. Но не навсегда. Спеши же. В этом клянусь тебе жизнью бессмертного существа! Прими меня, мой Еристрах на Земле. Первый и последний. Стань мне больше, чем слуга; воином и другом. Стань моим Гласом и Волей!
Голос Светлейший исчез, но я продолжал ощущать её молчаливое, почти осязаемое присутствие. Встряхнувшись, я сжал лежащий у ног стилет. Могу ли я предать своих близких, маневрируя от одной высшей силы к другой? Оставить своим потомкам наследие и дорогу страданий и утрат? Ответ очевиден. Я стою перед выбором: любимая и моя душа; на другой стороне: те, кто мне дорог — моя семья, долг главы рода. Чаши весов ужасно неравны. Я не позволю своему ребёнку пройти моими терниями. Никогда. Даже врагу такого не пожелаешь. Без слов Богини, в течение почти тридцати лет, полных лишений и клятв, чаша предательства безжалостно перевешивала. Но после вдумчивых доводов в сражении за мою душу, победила Мара.
— Гарри? — едва слышимый шёпот настороженности и тревоги сорвался с губ Мастера.
— Сохатик! Что случилось?
Волнительно прозвучал вопль Доры, пробуждая в сердце печальную улыбку и горькую боль. Она любит меня и старается помочь… по-своему. Я вглядывался в её знакомые черты, впитывая их до боли, стремясь навсегда запечатлеть её образ в своём сознании. Теперь… теперь, если мы и не враги, то однозначно стоим на разных путях. Медлить не имеет смысла.
Слова её звучали как отголоски печали, а в моей душе завязывался упрямый клубок решительности. Я чувствовал, как растёт пропасть между нами, и каждый миг, проведённый здесь, лишь подчеркивал эту очевидную истину. Холодный ветер перемен дул в лицо, напоминая о том, что время неумолимо движется вперёд.