— Зачем?
— Спасение твоей жизни — это первый шаг к долгосрочному партнёрству. Ты, возможно, не знаешь, что существуют бесчисленные параллельные миры, подобные твоей Земле. В каждом из них души умерших распределяются между Адом и Раем, объединяясь в едином потоке.
Демон, больше не боясь, что я уничтожу его, удобно устроился, словно хозяин положения. Раны, нанесенные ему, уже полностью зажили. — Это инвестиция в тёмную лошадку, пешку. Которой я надеюсь суждено стать ключевым игроком. И, возможно, когда-нибудь помощь от игрока мне понадобится. Кто знает. Так что, скрепим сделку, партнёр?
Как только мы обменялись клятвами, мои кулаки разжались сами собой, и демон исчез. Эльфы, восстановившись после моего приказа, вновь взяли меня на прицел. Моя рука метнулась к бузинной палочке, но мир перед глазами потемнел, меня залило кровью, а невыносимая боль сковала тело. Я был полностью обездвижен и не мог говорить. Неужели, так и умру? Глупо.
— Не стрелять! Не стрелять в человека! — прогремел властный, красивый женский голос. Это было последнее, что я запомнил, и сознание поглотила мягкая темнота.
— Ха. Это уже становится привычкой — терять сознание по ничтожным причинам. — прошептал я, открыв глаза. Первым делом увидел незнакомый потолок, сделанный из загадочного синего дерева.
Весь дом, который впоследствии оказался построенным в честь королевской эпохи, был вырезан из древесины, исполненной синеватых оттенков. Хотя роспись была простой и плавной, её изящество непреложно завораживало, словно оно предназначалось исключительно для королевского дворца.
Однако наслаждаться этой простотой мне не позволило неторопливое покашливание. Удивленно повернув голову, я замер. Застыл в восхищении перед усталой, но величественной особой, удобно устроившейся в кресле. Она королева, никаких сомнений. Гордая, великолепная и полная благородного величия.
Длинное платье спускалось до пят, нежно обвивая талию и подчеркивая высокую грудь. Волосы тёмно-зелёного цвета, подобно свежей листве, ниспадали до лопаток, словно мягкий покров леса. Лицо её излучало величие и гордость. Тёмные, загадочные глаза манили, заставляя меня невольно отводить взгляд. Передо мной стояла старая, но мудрая королева Авалона, чьё присутствие напоминало о таинствах.
Её фигура олицетворяла дикую, первозданную красоту, силу, власть и непокорный характер. Но, в то же время, в каждом её движении ощущалась тяжесть пережитых веков и глубокая усталость.
Это флёр вековой мудрости и страдания постепенно облекал аурой необъятной глубины, соединяя вечность с настоящим. В этом противоречии красоты и усталости можно увидеть величие жизни в самой истинной, неподкупной форме. Где каждое мгновение пропитано весом истории и печатью утрат.
— Наконец-то ты пробудился, некромант. Я уже собиралась приступить к более глубоким силам исцеления. Зачем ты пришел в наш дом, проклятый Еристарх?
Я решился поднять глаза и встретить холодный, презрительный взгляд. В нем переплелись безразличие и злоба. В душе разгорелась опьяняющая безумная смелость. Барыня негодует? Какое досадное зрелище.
— Я пришел за тем, что принадлежит моему роду, гордая королева, — она горько усмехнулась.
— Моим поданным пришло время обнажить мечи, раз наследник моего брата здесь за мечом. Ты знаешь условия задания, возложенные самим Артуром?
Брата?! Как же ты стара…
— Знаю. Три года жизни на Авалоне, и бой с тобой, королева. Ты знаешь, кто я, но учитель предупреждал: как только это знание станет явным, ты лишишь меня жизни. Так почему же я жив? — эльфийка нахмурилась, отражая мою взволнованность.
— Я не глупа, — после долго молчания произнесла она. — Убить полномасштабную фигуру в игре высших сил, способную всколыхнуть мир. Да к тому же отмеченного Смертью в моих землях. Это неразумно. Я стара, и бремя времени давит на мои плечи. И я решила, что ты сможешь помочь в одном деле.
Складывая руки, она наклонила голову в знак уважения.
— Ах, куда же подевались мои манеры? Позволь представиться: Морганна ЛаФей, королева Авалона.
— Гарри Певерелл, — пытаюсь встать, но обессиленное тело подводит, и я вновь падаю на кровать. — Вы… о тебе много сказаний в нашем мире, королева.
— Наглец. — холодный голос обжёг, как удар кнута. — Ко мне на "ты" смели обращаться только Артур, наша матушка и Мерлин. О да, почти все эти сказания правдивы. Все эльфы в юности слегка спесивы и горячи.
— Тебе необходимо мое преклонение, королева? — оскалившись, я прямо встретил её безразличный взгляд. — Я могу преклонить колено. Но это будет лживо. Никогда не гнул спину и не собираюсь.