В итоге предложение о строительстве Храма Справедливости было принято единогласно, а глава гильдии Карающей Длани с довольной улыбкой покинул сцену и вернулся на своё место.
Вместо него вышел тучный седовласый мужчина и, выждав несколько секунд, чтобы стихли тихие разговоры, произнёс:
̶ Благодарю уважаемого Велианора Солийского за замечательное предложение и поздравляю с его принятием. Благодаря таким достойным начинаниям, мы и не даём никому забыть, что высшие ценности нашего общества ̶ это справедливость во всём и всегда, праведность, смирение, человеколюбие. «Нет ничего важнее жизни, ибо это мой вам главный дар!» ̶ сказано в книге откровений Великой Судии, и наш долг ̶ этот дар холить и лелеять, делая его краше, насколько это в наших скромных силах, ̶ мужчина выдохнул и продолжил: — На этом, уважаемые коллеги, наше собрание подходит к концу. Не будем дожидаться, пока сие прекрасное пернатое создание, ̶ он указал на парящую над ним разноцветную птицу, ̶ отправится в завтрашний день! Я приглашаю всех вас пройти в банкетный зал и воздать должное искусству наших кулинаров!
Маги оживились и начали было вставать со своих мест, но тут откуда-то с верхних рядов раздался громкий голос, сухой и трескучий, словно кто-то ломал тонкий лёд:
̶ Меня обещали выслушать, господин маг-распорядитель.
Все присутствующие замерли, а маг-распорядитель сморщился, будто положил в рот дольку лимона. Но, видимо, выслушать этого кого-то действительно обещали, так что маг-распорядитель поднял руку и сказал:
̶ Прошу прощения, уважаемые коллеги. Прошу вас занять свои места. Действительно, уважаемый господин Шимиз Бессловесный просил, как бы это странно не звучало, предоставить ему слово. Он настолько редко, я бы даже сказал ̶ никогда, пользуется возможностью поделиться с нами своей мудростью, что я совсем позабыл об этой просьбе. Господин Шимиз, прошу вас, выходите.
По ступеням на сцену стал спускаться высокий мужчина неопределённого возраста и с удивительным лицом ̶ посмотри на него, отвернись и уже не сможешь описать его, вспомнишь только, что он был абсолютно лыс. А ещё он был единственный в зале, кто носил одеяние тёмно-серого цвета.
Он вышел на середину сцены и окинул собравшихся безразличным взглядом, под которым многие почему-то поёжились.
̶ Вы меня знаете, ̶ начал новый оратор, ̶ я Шимиз Бессловесный, глава гильдии Хаоса, ̶ при этих словах на лицах некоторых магов, то ли самых смелых, то ли самых глупых (да, были и такие среди них) появились усмешки, которые не остались незамеченными, ̶- и единственный её член. А если не знаете, то мне нет до этого дела. Также мне нет дела до Храма Справедливости и высших ценностей вашего общества. И с Великой Судией мы существуем параллельно: она не обращает внимания на меня, а я на неё, ̶ тут возмущённый ропот наполнил зал, послышались даже выкрики с требованием наглецу покинуть сцену, но Шимиз продолжил как ни в чём ни бывало, ̶ и если я стою здесь, значит, нас обоих это устраивает.
Он ещё раз пробежался глазами по рассерженным лицам, потом задрал голову вверх и уставился на птицу, всё также висящую в воздухе. Понятно было, что он намерен был дождаться, пока утихнут перевозбуждённые маги, и можно будет продолжить.
̶ Уважаемые коллеги, ̶ на край сцены выпрыгнул маг-распорядитель, ̶ вы все знаете закон: каждый из нас абсолютно свободен в своих словах под куполом Светлой Ратуши, даже если эти слова неприятны и неосмотрительны! Я прошу вас успокоиться, и пусть господин Шимиз уже поскорее закончит … ̶ он запнулся, явно проглатывая слова «и уберётся», ̶ и займётся своими, без сомнения, важными делами!
Речь мага-распорядителя возымела действие: маги затихли, предпочитая потерпеть ещё немного, а потом выкинуть из головы этого выскочку и невежу.
Шимиз оторвался от созерцания птицы и, устремив взгляд куда-то поверх самых верхних рядов, продолжил:
̶ Моя стихия ̶ Хаос, а потому я, по крайне мере больше, чем кто бы то ни был ещё в этом зале и за его стенами, знаю, что ему нужно. Хотя термины «нужно», «хочет», «может» к Хаосу неприменимы, иначе он бы им не был. Но Хаос всегда стремится к расширению, занять самые дальние уголки вселенной, превратить всё в себя, ибо такова его природа, и мы не можем осуждать его. А если бы и могли, он этого не узнает… Так вот, наш мир, мир Системы, отделен от Хаоса незримым и неощутимым, настолько тонким, что его почти не существует, но при этом непроницаемым, несокрушимым, непреодолимым барьером. Абсолютная преграда. Точнее, она таковой была. В последнее время, лет тридцать, или сорок, влияние Хаоса становилось всё сильнее, я ощущал, что моя магия становится всё изощрённее, силы мои росли, я стал покорять вершины, прежде мне недоступные. Недоступные потому, что Хаоса не было в мире Системы, было лишь его отражение… А это то же самое, что получить по шее либо настоящим мечом, либо вырезанным из шёлка.