Я стояла во дворе со шкатулкой и книгой в руках, когда в ворота начали въезжать всадники и кареты попроще-поменьше внушительных наших. С приезжающими мы здоровались, Дамиан меня всем представлял как свою невесту. Многие знали Майри в лицо, все слышали о том, что она ведьма и, мягко говоря, недоумевали. Мужчина под пятьдесят с широким лицом и шрамом через всю щёку — к сожалению, я почти сразу забыла его имя — сказал прямо:
— Друг мой Дами, ты помешался?
Дамиан коснулся моей руки, улыбнулся ободряюще и повернулся к задавшему вопрос и остальным, недоверчиво поглядывающим на меня.
— Можешь лично угостить мою невесту Лорнской водой или даже сыграть ей песню на флейте. Она чиста будто ангел.
— Угу, — ответил тот здоровяк, скривившись.
Его «угу» означало одно — не очень-то эти люди мне верили.
Извинившись, я сказала, что у меня ещё много дел из-за сборов, и оставила их. Дамиан предложил помощь, но я попросила его не беспокоиться.
Мне следовало побыть одной и всё обдумать, а им — дать свободно всё обсудить.
Я подошла к другой карете, где должна была ехать, и кучер Густав — мужчина весьма представительного вида с большими усами — откинул подножку и подал мне руку, чтобы было легче подняться по ступенькам. В длинном платье, из-за которого не видишь ног, такая помощь — дело нелишнее.
— Что-нибудь ещё нужно, госпожа? — спросил он, когда я уселась.
— Нет, ничего. Большое спасибо, Густав. — Я постаралась улыбнуться, но смотрела больше на шкатулку в руках, чем на него. Взгляд так и тянуло вниз, к рухнувшему в пыль настроению.
— Всё будет хорошо, госпожа, — сказал он мягким басом. — Люди поговорят-поговорят, да забудут. Всё у вас сложится хорошо, только время немножко надо. Поглядят на то, какая вы милая, пообвыкнутся. — Он закрыл дверцу кареты до того, как я сообразила, как ему лучше ответить.
Наверное, мне стоит поучиться у Дамиана носить маску невозмутимости на лице. Моя, видно, больше походит на плакат с большой надписью «Я расстроена, пожалейте меня, люди добрые».
— Спасибо вам большое, Густав, — сказала я в пустоту, и мне почему-то стало чуточку легче, но не веселей.
Удивительно, как быстро внешний мир напомнил, почему не стоило выходить из дома Дамиана без особой причины. Для всех я оставалась Майри, ведьмой, убившей нерождённого ребёнка королевской четы. И даже охотники на демонов сомневались в том, что я достойна доверия. Им легче было поверить, что я каким-то образом умудрилась обмануть Дамиана, чем в то, что Лорнский суд справедливо меня оправдал.
Лучше б я пришла в этот мир простушкой. Но леди Майри, фрейлину королевы, приёмную дочь герцога Вирского, неслучившуюся невесту графа Мортона знали все. Её тень всегда будет со мной, волочиться погребальным саваном кровавой славы. И с этим ничего сделать нельзя. Не подойдёшь же к каждому, не объяснишь, да и как это возможно.
Суд людских языков всегда строже к подозреваемым и обвиняемым, чем даже страшный суд.
Её вина — не моя вина, а всё равно горько.
Возле кареты раздалось негромкое тявканье, затем скулёж, а потом нетерпеливый Бренан поднялся на задние лапы и заглянул внутрь через окно. Вид при этом он устроил премилый, умолял меня открыть ему.
Я распахнула дверцу, и он забрался внутрь одним прыжком. Улёгся рядом на сидении и закрыл глаза с таким видом, что это его законное место, и только посмейте его попытаться согнать — не позволит.
— У тебя лапы грязные, — сказала я, а он тихонько рыкнул, не открывая глаз. — Ну ладно, дело твоё. Получишь от Софи нагоняй. Лежи, только платье мне не испачкай.
Бренан молчал, притворялся спящим.
— Тебе они тоже не доверяют?
Он негромко рыкнул и накрыл нос лапой. Кажется, и у него настроение стало не очень.
— Всё будет хорошо, — сказала я и принялась гладить его по мягкой шерсти. — О, а у тебя тут ошейник.
У Бренана настолько густая и длинная шерсть, что прежде я даже не замечала, что он носит ошейник.
К карете подошла Софи, внимательно посмотрела на Бренана, тот — на неё, и, к моему удивлению, строгая хозяйка нарушителю планов ничего не сказала.
— Виконт Дамиан позволил Бренану отправиться с нами, в этой карете? — спросила я, и Софи, заняв место напротив, кивнула.
— Да, он едет с нами. Им в пути нужно обсудить детали будущей охоты, не предназначенные для посторонних ушей.
— Я поняла.
Во дворе стало намного тише, никто больше никуда не ходил, ничего не носил. Загруженные кареты стояли, готовые отправляться в путь. Задержка возникла из-за собравшихся возле той кареты мужчин, среди них находился и Дамиан.
Я разглядывала их — серьёзные люди. Многие в тёмной одежде, в высоких сапогах, в дорожных плащах, один — в чёрной коже. На многих — ремни, портупеи, оружие. Выглядели они стильно и грозно, и правда — то ли охотники на демонов, то ли на дичь покрупнее, то ли банда преступников, планирующая дерзкое ограбление.