Я шокировано присвистнула.
- Так это же бомба!
Влад криво усмехнулся.
- Ага! Поначалу и Ник тоже так думал, напишет об этом, мир перевернёт. Идеалист, хренов! Да, кому нужна эта правда, а? Или ты думаешь, что америкосы не в курсе творящегося беспредела? Они сами открыли свой маленький бизнес, устраивали свободную охоту на людей. Друг мне назвал несколько фамилий, у меня от таких знаний волосы не только на голове встали дыбом. Могу признаться, стало просто жутко. Я понимал, что этим материалом он подписывает себе смертный приговор. Ни одна страна в мире не допустит утечки и печати в прессе такой статьи. Ведь, тогда надо посадить всех, кто прикрывал и поощрял эти игрища, вплоть до самого верха. Монарши семьи, коронованные особы, члены парламента отличились там. Да и наша золотая молодёжь, в ЭГИЛе есть, только это не афишируется. Ник хотел изменить мир. Решил, сделать фильм об этом. Хотя я его предупреждал, не влезай.
- О, боже! Теперь я поняла, почему его не пытались выкупить. – тихо прошептала я осознав всю опасность, которой подвергал себя Ник. – Никому не нужна огласка таких фактов.
- Вот именно! Но он уже не мог остановиться, хотя знал о грозящей ему смерти. Первый звоночек был, тогда погиб тот МАСАДовский отставник. Его смерть, была невероятна подозрительна. В его охраняемый дом влезли, жестоко и долго пытали хозяина, а потом подожгли всё. Ник, узнав о убийстве, бросил всё и помчался туда. Всё быстро замяли, списав это на каких-то грабителей, якобы они пытали его для того, чтобы он назвал код сейфа с драгоценностями. Но это лож, и Ник понял, следующий он. Ты же знаешь, нам запрещается носить оружие, а друг на свой риск не расставался с пистолетом. Как одержимый твердил, что пойдёт до конца. Если ему не дадут снять фильм, то он отошлёт все сведенья в ВИКИЛИКС, Осанжу. Второй звоночек раздался, когда уже на самого Ника напали. Ему несказанно повезло, что на пустынной дороге появился израильский патруль. Они были неподалёку, когда услышали выстрелы. Друга легко ранило, вот тогда и надо было остановиться, уехать домой. Но он отказался уезжать, а начальству огласка о ранении не с руки была, вот и оставили его.
От всей вылившейся на мою голову информации, закипали мозги. Конечно же, я знала, что мой учитель увлечённый человек. Но чтобы так, вполне сознательно идти на риск. Ведь обладание такими знаниями и доказательствами, само по себе опасно. Если убрали военного МАСАДА, то о журналисте и говорить нечего. Верх самоуверенности думать, что получится выкрутиться из-под этой лавины компромата. А у Ника даже одного на миллион шанса остаться в живых не было, с такими знаниями и доказательствами его кто угодно мог убрать, не дав и пикнуть. Хоть те же спецслужбы.
- Ну, а что было дальше?
- Дальше? – Влад, устало потёр лицо руками. – Перед тем, как он пропал, мы ездили снимать репортаж. Я случайно видел, как к нему подошёл какой-то незнакомец. Они поговорили недолго, затем простились. Ник явно спешил, всё поглядывал на часы. Мне оставалось снять ещё несколько общих видов для репортажа, и мы должны были ехать вместе, но он сослался на неотложное дело, сказал, что не может ждать. Мол, встретимся в студии, и полез зачем-то в тачку. Затем окликнул, я повернулся с камерой, он махнул рукой, дал понять, что уходит. Вот тогда я его видел в последний раз живым. Вернувшись в студию, я занялся монтажом, потом весь вечер названивал на мобильный Ника. Вернулся в гостиницу поздно, увидел на входе наряд полиции. Меня попросили срочно подняться в свой номер. Оказалось, пока мы отсутствовали, наши номера обчистили. Всё вверх дном, вещи на полу валяются, ящики со шкафов разбиты, даже подушки вспороты. Ну, у меня брать нечего, аппаратуру и ценные вещи в номере не храню, старая привычка. Не доверяю охране отелей, когда-то в молодости обнесли мой номер, ели расплатился со студией за украденную камеру. А вот в номере Ника, было чем поживиться. Но странные это грабители, они почти нечего не взяли. Только уничтожили его ноутбук, только камеру и дорогой фотоаппарат забрали и всё перевернули, как при обыске. Полиция потребовала опись пропавших вещей и посоветовала не болтать в интересах дела. А когда вся кутерьма закончилась, я вышел на балкон покурить. Полез в карман пиджака, а там лежала записка от Ника и ещё это.