Расстреляв весь магазин, положила пистолет на стойку и стянула с головы влажную бандану, чтобы волосы на тёплом ветерке высохли. Проведя по ним пальцами, с раздражением поняла, что резинка, которой я с утра стянула их на затылке в хвост, исчезла. В призрачной надежде найти пропажу, развернулась и прошлась внимательным взглядом по земле вокруг себя. Резинка лежала в паре шагов от меня на скошенной траве. Я склонилась, чтобы поднять её, когда почувствовала чей-то пристальный взгляд. Медленно подняла глаза и наткнулась на наглеца с кривой ухмылкой. Он стоял в большой компании молодых парней, довольно живо что-то обсуждавших. Его лицо невозможно было разглядеть под надвинутым капюшоном толстовки. Но ощущение того, как он смотрел на меня, вызывало желание спрятаться. Цепкий, сканирующий взгляд, казалось, он просвечивал насквозь. Схватив резинку с земли, я развернулась спиной к компании парней. Позади меня раздался смешок, и это резануло по нервам, как бритва. Хотелось обернуться и поставить наглецов на место. Но я сдержала порыв, сказав себе, что их смех меня не касается, пусть делают, что хотят.
Собрав волосы в хвост, достала из кармана брюк патроны. Высыпав их на столик, стала сосредоточенно набивать ими пустой магазин, мысленно повторяя: «Спокойно, они вовсе не про тебя говорят». Я постаралась расслабиться и забыть дерзкую ухмылку парня, почему-то задевшую меня за живое. В какой-то момент удалось успокоиться и отстреляться точно в цель. Нажала на кнопку, и простеленная бумага с нарисованной мишенью подъехала ко мне. Довольная результатом, я отстегнула её от троса, решив показать своё достижение дяде. За спиной раздался приятный мужской голос:
— Хорошо стреляешь. Как профи.
— Спасибо, — ответила я и обернулась.
В нескольких шагах от меня стоял тот парень и с чуть кривоватой ухмылкой смотрел взглядом хищника, готовящегося к прыжку к намеченной жертве. Он легким движением снял надвинутый капюшон и надменно вскинул бровь, как бы спрашивая: «Ну и как я тебе? Нравлюсь?» Явно он знал себе цену.
Парень действительно был хорош. Высокий и стройный, стильная стрижка на темных волосах. Чёлка закрывала лоб. Густые прямые брови, гордый профиль носа, красиво очерченные губы и овальный подбородок. Но больше всего впечатляли глаза — серебристо-серые, редкого оттенка. Они ярко выделялись на фоне загорелой кожи, и поэтому казалось, что цвет нереальный.
— Тебе никогда не говорили, что нельзя так смотреть на людей?! — спросила я его.
— Хм, и как же я смотрю? — всё так же нагловато, вопросом на вопрос, ответил он.
— Как голодный людоед на предполагаемый обед, — ответила я, поёжившись от его взгляда.
Парень рассмеялся и в мгновение ока приблизился ко мне.
— А ты забавная, одуванчик!
Проговорив это, он протянул руку и дотронулся до моих растрёпанных волос. Лёгкий экзотический запах туалетной воды тёплой волной окутал меня.
— Снежана, куда ты запропастилась? Не хочешь похвастаться результатом? — раздался позади дядин голос. — Дрон?! Привет! Не знал, что ты приехал.
— Анатолий Юрьевич, добрый день, — поздоровался парень и пожал протянутую руку. — Я не собирался, но ребята хотели испытать себя, вот я с ними за кампанию и приехал.
— Вижу, ты познакомился с моей племянницей, Дрон. Снежана, это сын моего друга.
Я кивнула и продолжила стоять между ними и молча слушать их беседу.
— Сразу видно вашу школу. Помню ваши уроки.
Дядя от такого комплимента расплылся в довольной улыбке и похлопал парня по плечу.
— Ох! Льстец! На своих дамочках напрактиковался, да?!
— Ну, что вы! — возмутился парень. — Это совершенно искренне, отец вас уважал.
— Да, знаю! Сколько лет прошло, а всё равно не могу себя простить за их (их – это кого? Речь шла об отце) гибель.
— Вам не стоит винить себя. Вы не виноваты — это все судьба, — сказал напряжённо парень.
— Да, но всё равно чувствую вину, что не смог уберечь. Ну, а ты, Снежка, что так скромно стоишь?! Показывай успехи, — переключился дядя на меня.
Я молча протянула ему изрешечённую пулями мишень. Взяв в руки бумагу, он заинтересовано рассматривал её. Я напряжённо стояла, чувствуя на себе взгляд незнакомца. Он чуть склонился и, почти дотрагиваясь губами до моего уха, прошептал: