— Был человек, о котором ты мне рассказывал. Достаточно вдохновлённо, если ты помнишь, поэтому мне кажется… Ты мог быть ему не по душе. И пусть я не знаю, что случилось после, — Ирина хлопнула ладонями по столу, — он вполне может оказаться тем самым парнем, кого ты разыскиваешь.
Прошлое… Вель даже не подумал, что враг мог притаиться не в детстве или бытие убийцей, а посередине, там, где скрывались «лучшие годы», когда он был верен себе и следовал за мечтой.
Идеальный мир и его розовые очки.
Туда не было никакого желания возвращаться.
Глава 26. До того, как...
— Построиться! Живо-живо, не задерживайте меня!
Школьники, почему-то разодетые в военную форму. Их было много, целая толпа, а потому места катастрофически не хватало, сколько бы ни пытались преподаватели встроить всех новичков в одну линию. Это выводило главнокомандующего из себя…
До того он служил в армии и привык, что за каждым его движением следят с трепетом, дрожа от благоговейного ужаса.
Новенькие же были домашними, тёплыми и немного мрачными, но не напуганными. И они изо всех сил старались следовать приказам. Множество парней в форме, крайне редко среди них встречались девчонки, такие же подтянутые, с отчего-то уже суровыми или печальными лицами. В подобные места редко приходят наслаждаться жизнью…
Вель был один.
Он и не ожидал, что с кем-нибудь подружится: обычно люди избегали его, что произошло и теперь. Стоило вступительной речи закончиться, их распределили по группам и направили в кабинеты; уже по дороге многие смогли отыскать первых знакомых и яростно обсуждали произошедшее сегодня. Или вчера.
Парень отвернулся. Чуть ускорив шаг, он догнал будущего преподавателя и пошёл следом. Не рядом, как попытались бы школьные всезнайки — Вель почему-то знал, что должен идти именно так.
— У тебя всё в порядке? — его плеча коснулся один из одногруппников. Прикосновение вынудило вздрогнуть. Подошёл почти бесшумно…
— Да, — коротко ответил Вель, невольно разглядывая незнакомца.
От него веяло чем-то странным.
Это был не запах или нечто подобное, просто у этого человека словно имелся какой-то собственный привкус, который надолго оставался на губах даже после завершения беседы. А вот черты лица… Память вежливо размыла их, превратив образ в безликого.
— Ты как будто совсем один здесь, — внезапно произнёс незнакомец, — не нравятся люди? Или просто боишься?
Он находился чересчур близко. Шёл рядом, а затем каким-то образом они отделились от группы и остались в хвосте… Теперь и вовсе остановились. В коридоре более никого не было, и настойчивый парень в мгновение пригвоздил Веля к стене, окружив барьером из своих рук.
Наклонился и принюхался, будто пробуя на вкус… Приблизился настолько, словно собирался поцеловать.
Парень не двигался. Он даже перестал дышать, полностью утопая в странном ощущении присутствия незнакомца, пока тот, никем не останавливаемый, внезапно положил ладони на чужую грудь. Нарочно ли касался чувствительных мест?
Вель покраснел и отвёл глаза. У него не было и мысли дать отпор; они были одни, прикосновения ласкали, позволяя ни о чём не думать.
— Ну, думаю, на сегодня хватит, — шумно выдохнул, отстраняясь, парень. Чуть улыбнувшись раскрасневшемуся «другу», скользнул в уборную, а сам Вель, мгновение приводя себя в порядок, двинулся в класс.
Знакомство уже было в самом разгаре, но до лекции преподавателя не дошло, и он, никем не замеченный, устроился где-то посередине, подальше ото всех.
Тело горело, требуя продолжения.
Люди… он предпочитал бы лишний раз не контактировать с ними, но этот экземпляр оказался чересчур настойчивым.
Учёба началась сама собой. Ездить нужно было далеко и долго, это чертовски выматывало. Правда, занятия подкупали. Вель с интересом ловил каждое слово и усердно занимался как теоретической, так и практической частью, умудряясь не слишком выделяться среди остальных. Для последнего многого и не требовалось: тот самый парень, который отвлёк его в первый день, собирал всё внимание на себя. Душа компании, отличник и будто мастер на все руки… ему словно не нужно было прикладывать абсолютно никаких усилий.
Но вот его имя… Оно совершенно стёрлось из памяти, пусть тогда, казалось, все мысли Веля сосредоточились исключительно на этой персоне.
В следующий раз они столкнулись на экзамене по стрельбе. Первым должен был идти один из «слабых» по учёбе, потому идол группы вызвался занять его место. Оказалось, стрелял он из рук вон плохо. Еле-еле дотянул до «четвёрки», и то потому, что преподаватель сжалился, не желая портить аттестат.